VIII

Дедушку Галена звали Лемюэль Уэйлок. Он родился и вырос в ту эпоху, что теп
ерь казалась более простой, более вежливой, более неторопливой и постоян
ной. Может, тогда было меньше бытовых удобств и роскоши, но жизнь в ином от
ношении казалась богаче, а мужчины, проходя по улице, приподнимали шляпы
перед дамами. То было время достоинства, сдержанности, упорного труда, че
сти и уважения. А нынче и шляпы никто не носит.
Полученное в тридцать два года наследство явилось для Лемюэля абсолютн
ым сюрпризом. После отцовских похорон, вместе с братьями, их женами и стар
шими из племянников, он оказался в комнате, где было нечем дышать от жары.
Все облачились в самые мрачные наряды для выхода в церковь: мужчины в жес
тких накрахмаленных воротничках, женщины в шляпках с Цветами. Стояло сол
нечное и жаркое июльское утро, но никто и не подумал открыть окна.
Поверенный, прибывший пароходом из Англии, занял письменный стол его отц
а, наполовину погребенный под кипами документов. Некоторые были новые, о
тпечатанные на машинке; другие Ц старые и очень старые, написанные на пе
ргаменте и веленевой бумаге, скрепленные восковыми печатями, перевязан
ные потускневшими лентами и подписанные именами, которые Лемюэль знал п
о учебникам истории.
Один из документов был завещанием отца. Поверенный прочел его сухим, тве
рдым, лишенным эмоций голосом и объявил (годы спустя Лемюэль все еще недо
умевал почему), что ему, Лемюэлю, причитаются права и средства на содержан
ие старого дома у моря.
Лемюэль, третий из десяти братьев, не уродился ни самым умным, ни самым сил
ьным в семье (брат Томас отправился в университет за границу, а Джордж раб
отал десятником на соседней ферме и имел мускулатуру, как у коня); не отлич
ался он и примерным послушанием (Абрахам никогда не злил отца, никогда не
перечил ему); даже храбростью не выделялся (юный Теодор спас жизнь всему э
кипажу своего рыболовного траулера, когда попал в шторм у побережья Мэна
).
Более того, Лемюэль всегда полагал, что наследство перейдет к младшему в
семье Ц к Бенджамину, как это происходило в старых библейских рассказах
.
Но честь выпала ему. Братья с семьями медленно покинули душную комнату, ж
енщины отправились на кухню готовить роскошный поздний завтрак. Лемюэл
ь остался наедине с поверенным, который старательно объяснил ему про май
оратные пошлины, договоры и условия его владения старым домом.
Наследник не мог продать дом никому, кроме как члену семьи, не мог продать
или даже изменить внутри дома положение любого предмета или части мебел
и. Ни одна тарелка на каминной полке, чаша в музее или книга в библиотеке н
е могла быть перенесена с места на место, даже в пределах комнаты. Любое по
вреждение должно быть немедленно устранено, а объект восстановлен в точ
ном соответствии с исходным внешним видом за счет хранящейся в банке для
этой цели суммы. В доме не допускаются никакие добавления или изменения.

Каждую без исключений ночь, каждую ночь своей жизни, кто-то из членов семь
и или должным образом обученный заместитель должен спать под крышей дом
а в комнате, окна которой выходят на море.
Дом перейдет во владение его наследникам на правах заповедного имущест
ва, в строгом соответствии с законом первородства, без разделения или вы
деления приданого или вдовьей части, если он умрет, окажется недееспособ
ным в результате болезни, попытается изменить или продать дом или его со
держимое или начнет страдать бессонницей.
Юрист продолжал бесстрастным тоном:
Ц Дар может быть отозван по воле изначального дарителя или того, кого он
назначит, до времени, объявленного в исходной хартии и дарственной. Тако
вым временем является либо конец нынешней Земли, либо возвращение в мир
Короля.
Исходная хартия была выгравирована на золотой пластине, которую повере
нный извлек из массивного запирающегося футляра, и написана параллельн
о на латыни, староанглийском, французском и валлийском. Лемюэль разгляде
л имя, выгравированное внизу документа:
ARTHURUS PENDRAGON, REX QUONDAM ET REX QUE FUTURUS
Артур Пендрагон, король на все времена.
.


IX

В глубине души Лемюэль никогда не сомневался, что старый дом предназначе
н ему.
Однажды летним днем, когда ему было девять лет, Лемюэль и его старший брат
Эндрю проникли на соседский участок, дабы забраться на самую высокую сос
ну на самом высоком холме в округе. Согласно школьному поверью, подъем на
это дерево являлся верхом древолазного искусства. Ибо сосновые ветви ут
ыканы иглами и сидят очень близко друг к другу. Опасность быть пойманным
и на земле старого Тилдрама добавляла приключению блеска.
Вскоре, покрытые смолой, в перепачканной одежде, двое мальчишек уцепилис
ь за самые верхние ветви сосны, изображая беспечное отсутствие страха, к
огда налетающий ветерок заставлял их насест скрипеть и тревожно раскач
иваться.
Все знакомые холмы и поля раскинулись у них под ногами, отливая желтым и з
еленым в лучах солнца. А дальше тянулись неизведанные луга и коричневая
лента таинственной дороги, ведущей непонятно куда.
Некоторое время мальчики спорили о географии, пытаясь решить, является л
и дымка на горизонте настоящим морем. (Школьная легенда гласила, что с так
ой высоты и вправду можно увидеть океан.) А затем началось подспудное, дюй
м за дюймом, соревнование, когда каждый из братьев пытался проползти еще
несколько опасных шажков вверх. Юный Лемюэль, будучи легче, осмелился пр
обраться по ненадежной ветке дальше, чем его более осторожный старший бр
ат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97