Однако уверенность стала постепенно исчезать из ее голоса, как только она упомянула о любви к ним Джеффри.
– Я люблю тебя, Мерри, так люблю тебя! Как мне хотелось быть тебе хорошим отцом! – «Но как случилось, что ты и в самом деле любишь меня?» – Откуда в тебе столько мудрости, моя хорошая?
– Мамочка всегда говорила мне, что ты любишь меня. Она все время повторяла, что однажды у тебя появится больше времени и ты сможешь проводить его со мной. А мама не может говорить неправду, – горячо уверяла девочка.
– Да. Мама не будет говорить неправду. – Какой подарок сделала ему Джулия – любовь дочери! А ведь Мерри должна была его возненавидеть!
– О, дорогая…
– У меня все хорошо, папа. Правда. Как только мне пересадят костный мозг, все будет в порядке.
– Это случится послезавтра, Мерри. Твоим донором буду я.
– Ты? – изумилась девочка.
– Да, я.
– И ты ведь вернешься к нам, правда?
– Ох, Мерри, – прошептал Джеффри. Как ему хотелось вернуться! – Я буду с тобой, сколько ты захочешь, но, возможно, мама не позволит мне вернуться.
– Нет, папочка, мама очень хочет, чтобы ты был с нами! Она так по тебе скучает! Я знаю, что мама все время плачет, правда, она скрывает от меня свои слезы.
– Ты серьезно? – с надеждой спросил Джеффри, чувствуя, как горячая влага застилает ему глаза. Отвернувшись от Мерри, он зажмурился, стараясь взять себя в руки. Дотронувшись до книги, которую Мерри читала до его прихода, Джеффри спросил: – Хорошая книжка?
– Да. Это одна из волшебных сказок, которую мама рассказывала мне, когда я была маленькой.
«Когда я была маленькой…» Сердце Джеффри сжималось от боли при мысли о том, что он не знает своей родной дочери. Правда, она все еще была ребенком, но уже подрастала, постепенно превращаясь в девушку.
– Я помню мамины волшебные сказки, Мерри. Помню дракона по имени Дафна и морских змей Сесили и Роберта.
Его голос дрогнул, когда он вспомнил их поездку из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк. Вспомнил страх Джулии, боявшейся, что ее милая, умная девочка могла помешать ему. Но Джеффри тогда понравились сказки Джулии, его тронуло удивление маленькой Мерри, которая восторженно кричала, указывая пальчиком на коров: «Мамочка, коровки, му-у-у!»
– Это Дафна, – с гордостью указала Мерри на картинку.
– Какой хороший рисунок.
– Патрик нарисовал.
– Патрик? – удивился Джеффри. – Инструктор по верховой езде из клуба?
– Да. Он обедал у нас в тот вечер, когда у меня началось кровотечение. Он нес меня на руках, а мама вела машину. А вот тут его кровь. – Мерри указала на пластиковый пакет с ярко-красной кровью, висевший на высокой стойке над головой девочки. Кровь капля за каплей попадала в вену Мерри, придавая ей сил, возвращая ее к жизни.
Опустив голову, Джеффри вспомнил Патрика – красивого мужчину, чья кровь спасала жизнь его драгоценной дочери. Интересно, а поджарое сильное тело Патрика прижималось к Джулии, доставляя ей удовольствие, заставляло ее лавандовые глаза гореть от желания? Издавала ли она с ним те стоны радости, которые всегда делали Джеффри счастливым?
– Папочка, что случилось?
– Ничего. Просто я задумался. Хочешь, я почитаю тебе, пока ты не уснешь?
– Да.
И, не раздумывая ни минуты, словно папа всегда читал ей перед сном, Мерри подвинулась, чтобы Джеффри мог сесть на край кровати, а сама клубочком свернулась рядом с ним. Джеффри осторожно обнял худенькие плечи дочери, чувствуя ее тепло и доверие. Как много он упустил!
– А давай я просто расскажу тебе сказку, Мерри? – наконец спросил Джеффри, нарушив такое уютное молчание. Отвернувшись от книги с замечательными рисунками Патрика, Джеффри заглянул в улыбающиеся карие глаза. – Что, если я расскажу, как впервые увидел тебя и взял на руки? – предложил он.
– О’кей, – согласно кивнула Мерри, придвигаясь еще ближе к нему. Ее сияющие глаза стали серьезными, и девочка дотронулась тонкими пальчиками до влажных щек Джеффри. – Но, папочка, только если ты не будешь плакать из-за этого.
– Это счастливые слезы, моя дорогая, – тихо прошептал Джеффри. – К тому же, Мерри Лоуренс, ты вовсю плакала, когда я впервые увидел тебя.
– Да?
– Да, – кивнул Джеффри. – Мне кажется, ты обижалась на то, что я еще не подержал тебя на руках.
– А я хотела, чтобы ты взял меня на руки?
– Наверное. Потому что, когда я взял тебя, ты тут же замолчала.
– Правда?
– Правда. – Нежно поцеловав шелковистые кудри дочери, Джеффри попытался вспомнить еще что-нибудь, связывающее его с Мерри. Таких воспоминаний было мало, так мало. Джеффри почти нечего было вспомнить о том, как они вместе проводили время. Зато он помнил Мерри, когда долгие годы наблюдал за девочкой на расстоянии. Это были счастливые воспоминания. Бережно обнимая дочь, Джеффри стал с любовью рассказывать ей все, что смог припомнить.
Мерри уснула у него на руках со счастливой улыбкой на губах, и Джеффри еще долго держал ее в объятиях, не скрывая больше слез. Наконец, осторожно уложив головку ребенка на подушку, Джеффри подоткнул одеяло и выключил свет.
– Я люблю тебя, Мерри, – тихо прошептал он. И, поцеловав бледную щеку дочери, повторил перед тем, как уйти: – Я люблю тебя.
Глава 23
Джеффри брел по Манхэттену, почти не замечая сильного снегопада, крепнувшего мороза, праздничных украшений и доносившегося откуда-то пения рождественских гимнов. Он полностью погрузился в воспоминания, а мир вокруг готовился встретить еще одно Рождество.
Джеффри шел вперед, погруженный в свои мысли, как вдруг его нога соскользнула с тротуара, он едва не упал, и тут тишину вечера прорезал резкий визг тормозов и вой клаксона, вернувшие его к действительности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116