Верджил ответил Данте укоризненным взглядом: ведь Пенелопа ничего не знала об их планах относительно мисс Кенвуд, да и самоуверенность брата отчего-то его раздражала.– С неделю? Это прекрасно, Данте! Я знаю, ты не терпишь деревню, ведь здесь нет возможности заняться спортом…– Ну, спорта тут хоть отбавляй. Мне стало известно, что Вердж приобрел новую лошадь, которую требуется объездить, и я посчитал своим долгом помочь брату, ибо у меня талант управляться с лошадьми.– Новая лошадь? Верджил, ты мне ничего не говорил.– Она прибудет через несколько дней, – пробормотал виконт. Хитрец Данте – не упустил случай выторговать себе лошадь. Сравнение, к слову, весьма удачное – мисс Кенвуд действительно не хватает не лоска, а объездки. Это похоже на Данте: только он способен составить о женщине мнение всего за несколько секунд с расстояния семьдесят ярдов и так воодушевиться мыслью о ее завоевании. Неудивительно, что он держался так уверенно и вызывающе.Молодая кобылица, то есть особа, о которой шла речь, едва слышно шурша юбками, вскоре присоединилась к их обществу. Она пришла с Шарлоттой – стройная и гибкая, словно тростинка, та, как всегда, была очаровательна. Все в ней пока еще дышало детской чистотой.Рядом с темноволосой и белокожей Шарлоттой в розовом наряде Бьянка Кенвуд немного напоминала деревенскую мисс – ее голубое платье выглядело простым и немного старомодным, а кожу покрывал легкий немодный загар. И все же безупречность ее красоты Верджил тогда угадал безошибочно. Золотые волосы, уложенные в незатейливый узел, подчеркивали женственный, но очень твердый подбородок лица сердечком. Такую красивую внешность вряд ли можно назвать стильной, но девушка обладала необыкновенным очарованием, излучая здоровье и держась с грацией взрослой дамы.В течение нескольких минут, пока Пенелопа не отрекомендовала его, Данте оценивающе разглядывал Бьянку. Столь откровенный изучающий взгляд смутил Верджила – он вдруг почувствовал, что, взявшись за это дело, поступает бесчестно. Впрочем, подобные вещи устраивали во все времена и, как правило, совершенно открыто.Данте не спеша приблизился к своей жертве. Его успех у женщин объяснялся не столько упорными домогательствами, сколько присущим ему магнетизмом: Одна дама как-то проговорилась Верджилу, что когда Данте заглядывает ей в глаза, ей кажется, будто он видит ее душу насквозь, и у нее от этого прерывается дыхание.Однако рассмотреть душу мисс Бьянки Кенвуд оказалось не так-то просто: она без затей, непринужденно ответила на приветствие Данте, и дух у нее при этом, кажется, не захватило. Верджил не мог не отдать должное ее самообладанию, хотя по намеченному плану она должна была влюбиться в его брата с первого взгляда.– А Верджила вы помните. – Пенелопа бесцеремонно указала на брата.– Мистера Дюклерка нельзя забыть. Я очарована возможностью снова видеть вас, сэр. Надеюсь, прежде чем вы уедете, мы сможем поговорить.– Конечно, если пожелаете.О да, она этого желала! Уже две недели подряд Бьянка проговаривала про себя заранее заготовленную на этот случай речь, так как все еще негодовала на его властное вмешательство в ее дела, из-за которого она очутилась здесь.Внезапно она сообразила, что неотрывно смотрит на Верджила и все это заметили.– Вы довольны своим пребыванием у нас? – вежливо спросил Данте, подводя ее к канапе.– Очень довольна, благодарю вас.Он сел рядом, во все глаза глядя на нее. Данте был хорош собой, хотя, пожалуй, немного тонковат, будто Бог, создавая старшего брата, использовал весь свой лучший материал, и, создавая Данте, ему пришлось обходиться тем, что осталось. Его прекрасные карие глаза, опушенные густыми ресницами, выражали неуместную фамильярность.Да, они всё видели. Бьянка спорила с Шарлоттой, уверяя ее, что из проезжавшего мимо экипажа никто не выглянет. В действительности в какой-то момент ей самой почудились в окне лица мужчин; однако, раз до сих пор об этом ничего сказано не было, она решила, что нечего об этом и думать…– Так, стало быть, вас назвали в честь итальянского поэта. – Она ощутила неловкость оттого, что Верджил Дюклерк видел ее почти нагой. Как ни странно, тот факт, что его брат тоже видел ее, Бьянку совершенно не волновал.– Эта не очень удачная мысль пришла в голову моему отцу, который мнил себя стихотворцем и назвал сыновей именами великих поэтов. Нашего старшего брата звали Милтон.– Должно быть, хуже ничего нельзя придумать. Лучше бы он назвал вас в честь героев, а не авторов.Шарлотта хихикнула.– Улисс, Эней и тому подобное? Это было бы вообще ужасно.– Слава Богу, он не обратился к своим любимым легендам о короле Артуре, – согласился Данте. – Ланселот, Гавейн или Галаад…Они еще немножко повеселились, обсуждая возможные имена, а потом к ним присоединилась Пенелопа. Но человек у окна так и остался стоять в стороне. При этом Бьянка интуитивно чувствовала, что он с большим интересом следит за этим добродушным подшучиванием, – лишним доказательством тому служил его взгляд, который он изредка бросал в их сторону.Бьянка со своего места могла хорошо рассмотреть виконта – он был отлично сложен, высок и строен. В его плечах и ногах, по-видимому, скрывалось гораздо больше силы, чем казалось на первый взгляд. Теперь, когда виконт не хмурился, он выглядел по-своему красивым – крепкий, с грубыми, мужественными чертами, с поразительными голубыми глазами, которые, казалось, видели человека насквозь.Вот и сейчас он пристально посмотрел на Бьянку, перехватив на себе ее взгляд. Она, как ей показалось, не дрогнув и не покраснев, снова повернулась к Данте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16