– Не имеет значения. Я могу взять тебя и здесь, не обязательно это делать в постели.
– Взять меня? – У Мэдди округлились глаза. – Я думала, в наше соглашение входило только касание.
Он снова потянул ее к себе на колени и с небрежной фамильярностью будто они сидели так сотни раз, положил руку на бедро.
– Просто доверься мне. Я постараюсь, чтобы тебе было хорошо. У тебя будет много впечатлений для твоего дневника, – сказал он, изображая намек на усмешку.
– Ты можешь меня иметь, Шотландец. Всю, но только не раньше завтрашнего полудня. У меня будет достаточно времени, чтобы ознакомиться с твоими бухгалтерскими книгами, а у тебя – чтобы получить специальное разрешение. Нас смогут обвенчать до обеда.
Он слегка сжал ее подбородок.
– Пойми, девочка. Ничто на свете не подвигнет меня на женитьбу.
Когда до нее дошло, что он такой же, как Куин, у нее сжалось сердце.
– Я понимаю. – К сожалению, она действительно понимала, причем очень хорошо. Это был уже второй раз за день, когда ей говорили одно и то же, давали от ворот поворот. Некоторые мужчины просто не рождены для женитьбы независимо оттого, сколько они стоили.
А это означало, что девушки, подобные ей, могут довольствоваться только объедками – подагрическими старыми графами.
– Надеюсь, – сказал он с явной угрозой.
Она рассеянно кивнула. Сегодня каждая попытка Мэдди изменить жизнь подталкивала ее к решению выйти замуж за Ледо, но она содрогалась при мысли о том, что именно этот старый боров будет кряхтеть на ней, пытаясь лишить девственности. Нет, она, обожающая красивых мужчин, не позволит ему лишить ее невинности. Да, это было неправильно и неожиданно, но, может быть, после алкоголя и плотных губ Шотландца ей просто не терпелось.
С тех пор как застрелили ее отца, несчастья валились одно за другим, сыпались как из рога изобилия. Как пойманная в сети рыба, чем больше она боролась, тем хуже становилось. Она всегда очень мало ждала в ответ на постоянно приносимые жертвы, но уж эту сторону жизни могла контролировать сама – то есть решить, кто будет ее первым любовником. И внутренний голос кричал ей, что она могла доверять этому таинственному незнакомцу.
Мэдди покусала губу. Ледо можно обмануть, и он подумает, что она девственница. Ее домовладелица и лучшая подруга в Париже в каждый из своих трех браков вступала девственницей.
Шотландец сказал Мэдди, что овладеет ею сегодня же.
В этот момент она поняла, что он был прав.
– Очень хорошо.
– Очень хорошо что?
– Если ты хотел большего… – Она сразу почувствовала, что он стал сильнее пульсировать под ней.
– Ты… ты хочешь, чтобы я взял тебя, – отрывисто сказал он, но прозвучало это как вопрос.
– Да. Я хочу большего, чем было в нашем соглашении, – пробормотала Мэдди. – Я хочу тебя. – «Чтобы ты показал мне это… подарил мне эту ночь, открыл тайную сокровищницу».
– Что изменило твое отношение?
Она вздохнула:
– Мои мотивы тебе знать ни к чему, Шотландец. Тебе это нужно?
Он ухмыльнулся, сверкнув белыми зубами:
– Совсем нет.
– Тогда… хм… в таком случае, не думаешь ли ты, что мы должны снять маски? – спросила Мэдди.
– Они добавляют ощущениям остроты, ты не находишь? – Он проскользнул кончиками пальцев под маску и провел по ее щеке.
Ее никак нельзя было назвать робкой, но это был ее первый настоящий физический контакт. А у нее самой были претензии к своей стройной фигуре, и она не была уверена, что будет достаточно желанной. Иначе говоря, у нее были маленькие груди. Маска могла бы скрыть горячий румянец, и это вполне устраивало Мэдди. Тем более что это должна была быть только одна ночь… единственная ночь тайны и желания. И на том конец.
– Да, полагаю, добавляют.
Но он не слушал, поскольку был занят тем, что обводил пальцами линию ее подбородка.
– Такой изящный, – рассеянно сказал он, по-видимому, даже не сознавая, что произнес это вслух. Мэдди каким-то образом поняла, что это было сказано не для обольщения. Он изучал ее, пытливо рассматривал.
– У меня никогда не было таких женщин, как ты. – Как я?
– Такая хрупкая. – Он обвел пальцем ее ушко, отчего ее бросило в дрожь. – Даже страшновато до тебя дотрагиваться.
– О, не говори так.
– Ничего, все в порядке. Ничто не сможет помешать мне взять тебя. – Он повел пальцы вниз по плечу над ключицей, затем скользнул ниже, и дыхание Мэдди тревожно участилось, грудь резко вздымалась и опускалась от его прикосновений. Затем он добрался до края тесного лифа, и его пальцы скользнули внутрь. Пальцы медленно продвигались все глубже и глубже… пока подушечка указательного пальца не нащупала ее пульсирующий сосок.
– О, мой Бог, – простонала она, вцепившись руками в его шею.
– Хрупкая… и чувственная. – Он медленно катал между пальцами набухший сосок. – Тебе нравится так?
Она кивнула. Глаза у нее были прикрыты, а веки подрагивали.
Когда он отнял руку, она чуть не издала вопль протеста, но успокоилась, увидев, что он предпринимает попытку расшнуровать ее лиф. Шнуровка, правда, была тонкой, и она сама с трудом справлялась с ней. Провозившись, некоторое время, он разочарованно чертыхнулся и сунул свои большие пальцы под ткань.
Поняв, что он сейчас порвет лиф, Мэдди открыла рот, чтобы выплеснуть свою злость – ведь она залезла в долги, чтобы купить это платье, – но он отпустил ее. Сосредоточенно, с нахмуренным видом он поправил лиф и снова обнял ее.
Она как-то сразу смягчилась.
– Позволь мне, Шотландец, – сказала она, убирая его руки и сопровождая это поцелуем в каждую ладонь.
Несколько раз за вечер она замечала, как он колебался и отстранялся на секунду-другую, как будто брал тайм-аут для обдумывания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96