Трудно уклониться от ответа и не показаться невежливым, особенно если твоя собеседница герцогиня. Альдо предпочел перейти на шутливый тон.– Да нет, никакой особой важности. Язык опередил мысли, только и всего. Просто я вспомнил, что в Варшаве, где я впервые встретил графиню Солманскую, она часто виделась с неким Ладиславом и, по-видимому, была им увлечена. Фамилии его, на которой как раз можно язык сломать, я не запомнил, – прибавил он со своей самой обольстительной улыбкой.– Не мучьте себя, не старайтесь вспомнить, милый друг, – снисходительно сказала герцогиня, похлопав Альдо лорнетом по рукаву. – Это все такие мелочи! Поляки – невозможный народ, и мой бедный Эрик поступил бы куда разумнее, оставшись холостяком, что подходило к нему как нельзя лучше.А теперь я советую вам оставить чашку, в которой вы мешаете чай вот уже четверть часа. Полагаю, пить это уже нельзя.Так оно и было. Альдо попросил принести ему другую чашку, извинившись за свою рассеянность, и разговор вновь вернулся к египетским ожерельям. Прощаясь после чая, друзья получили от старой дамы приглашение навещать ее без церемоний в ее доме на Портленд-плейс – пропуск, который дорогого стоил.– Не стоит этим пренебрегать! – воскликнул Адальбер, проводив обеих дам к машине. – Кого там только не встретишь! А это может оказаться не только любопытным, но и полезным. Кстати, что у нас намечено на сегодняшний вечер?– Располагай им по своему усмотрению. Что касается меня, то я предпочел бы лечь пораньше. Путешествие в поезде измотало меня.– И поэтому ты предпочитаешь не болтать, а размышлять, не так ли?– Именно так. То, что поведала нам графиня, меня совсем не радует.– Можно подумать, ты не знаешь женщин! В общем, я не огорчу тебя, оставив в одиночестве?– Нисколько! Я хотел бы обдумать кое-что из того, что слышал за чаем. А ты побежишь по девочкам? – осведомился Альдо с характерной усмешкой.– Нет, по пивным Флит-стрит . Тамошний люд всегда изнывает от жажды, а мне пришло в голову, что нам с тобой недостает знакомств в мире прессы. Может быть, мне удастся обрести там какого-нибудь друга детства, который не сможет отказать в нужной нам информации. Мне показалось, что газеты в последнее время стали чересчур уж скрытны. Как-никак, существуют же анонимные письма, касающиеся «Розы Йорков», – и я думаю, из них можно кое-что почерпнуть.– Если тебе удастся узнать новые подробности относительно смерти Эрика Фэррэлса, буду тебе очень благодарен.– Представь себе, это я тоже имел в виду! Глава 2. ЭКЗОТИЧЕСКАЯ ПТИЦА Адальбер Видаль-Пеликорн затянул пояс своего плаща так, будто собирался перерезать себя надвое, поднял воротник, втянул голову в плечи и проворчал:– Никогда не думал, что сделаться другом детства газетчика не первой величины стоит так дорого! Мы обошли с полдюжины пивных, не считая обеда, которым он хотел угостить меня непременно у «Гренадера» и, разумеется, за мой счет! – обедом, которым герцог Веллингтон угощал своих офицеров: говядина в эле, картошка в мундире с маслом и хреном и на десерт пирог с яблоками и ежевика со сливками. И это не считая пива, которое он пил литрами! Он просто выпотрошил меня, негодяй!– Если тебя это утешит, я могу разделить с тобой расходы, и это будет только справедливо, – не без иронии предложил Морозини.– Но у этого парня есть и свои хорошие стороны. Например, он обожает Шекспира и каждые полминуты выдает тебе по цитате. Нет, он столь же любопытен, сколь и невоздержан в питье…Друзья спускались по Пиккадилли в направлении к Олд-Бонд-стрит, где находился ювелирный магазин Джорджа Хэррисона. Пройдет еще два-три часа, и алмаз, из-за которого было изведено столько чернил, отправится в путь: в начале двенадцатого бронированная машина с полицейским нарядом переправит его к Сотби на Нью-Бонд-стрит, иными словами, на сотню метров дальше, где он и будет дожидаться торгов.Аукцион состоится завтра.Погода стояла отнюдь не прогулочная, однако на улицах было полно народу. Обычная для Лондона изморось не в силах была загнать под крыши людей, которые за долгие века притерпелись к любым превратностям погоды. Черные шелковые купола в мгновение ока раскрывшихся зонтиков, которым не было числа, плавной волной текли вдоль улицы насколько хватал глаз, будто стадо тонкорунных овец. Ни Альдо, ни его друг никогда не брали с собой зонтов, считая их слишком громоздкими, и предпочитали плащи и каскетки из фирменной мастерской.– И что же он знает, твой новоиспеченный друг детства? – поинтересовался Альдо. – И как, кстати, его зовут?– Бертрам Кутс, репортер из «Ивнинг Мэйл». Полагаю, что пока он специализируется на попавших под машину собаках, и это справедливо, потому что он и сам похож на спаниеля, у него такие же длинные уши и он весьма пронырлив. По правде сказать, мне повезло, что я напал на него.– И как же это произошло?– Случайно. Я зашел выпить стаканчик в одно заведение на Флит-стрит и стал свидетелем небольшой разборки между хозяином и Бертрамом. Речь шла, как нетрудно догадаться, о долге, оплата которого несколько затянулась, а поскольку наш друг был уже под хмельком, то разговор только запутывался.Вскоре подошел еще один тип, некто Питер, который, как я понял, тоже работает в «Ивнинг Мэйл», но печатается на первых полосах. Бертрам, желавший еще выпить, попросил ссудить его несколькими монетами. Но тот довольно пренебрежительно отказал, явно ни во что Бертрама не ставя. Оскорбившись, тот заявил: «Напрасно ты так со мной! Вот посмотришь, как я утру тебе нос в деле Фэррэлс!» Питер только посмеялся над ним, выпил свою кружку пива, и, как только он ушел, на сцене появился ваш покорный слуга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17