Что за дело такое,
интересно? Ц в голосе дедушки сквозило любопытство. Нет, по телефону не р
асскажешь. Так или иначе, они очень рады повидать Нору, пускай приезжает п
ораньше, тогда весь день будет в их распоряжении.
«Может, и для меня немножко времени выкроишь», Ц сказал дедушка.
Вообще-то Нора толком не представляла себе, что скажет бабушке. Надо все х
орошенько продумать.
Войдя к себе в комнату, она заметила, что дверца платяного шкафа приоткры
та. Заходил, что ли, кто-то? Она закрыла шкаф и достала из ниши Сесилию. Не ме
шает поговорить друг с дружкой: может, тогда Нора уяснит себе, о чем спроси
ть бабушку.
Она устроилась с куклой за письменным столом.
И тут заметила, что дверца шкафа опять открылась.
Вот те раз! Нора встала, закрыла шкаф. Но едва успела дойти до стола, как две
рца опять открылась.
Оставить ее открытой Нора не могла Ц действует на нервы! Ц и в третий ра
з пошла закрывать. Увы, упрямая дверца сию же минуту снова отворилась, вот
тут-то Нора и почувствовала там какую-то помеху. Будто внутри кто-то сопр
отивляется, не дает закрыть шкаф. Но этого не может быть. Она всем телом на
валилась на дверцу и прижала ее, однако едва лишь отступила назад, как шка
ф немедля открылся.
Что такое? Новые странности?
Впрочем, при ближайшем рассмотрении ничего странного не обнаружилось. Т
ам действительно кое-что мешало. Коробка на полу шкафа. Нора нагнулась и з
адвинула ее поглубже, но свалила крышку Ц коробка была переполнена. При
шлось вытащить ее: надо уложить все как следует, тогда крышка слетать не б
удет.
Откуда она взялась, эта старая коробка, набитая лоскутками?
А-а, ну да, ее ведь тоже нашли здесь, на верхотуре, в заколоченном стенном шк
афу, когда Андерс делал ремонт. Нора воздрузила коробку на письменный ст
ол и, случайно бросив взгляд на Сесилию, заметила, что на лице у куклы, прис
лонившейся к стопке книг, читается напряженное ожидание. Когда Нора пост
авила коробку на стол, Сесилия словно подалась вперед, заглядывая внутрь
и одной рукой на что-то указывая.
Нора принялась лихорадочно рыться в лоскутьях.
Желтая матерчатая роза. Удивительно! Где она ее раньше видела? Голубая ше
лковая лента. Ой! Просто не верится! Кусочек материи, из которой сшиты плат
ье и шапочка Сесилии. И обрезки тех кружев, что у нее на рукавах и вокруг во
рота.
Нора опустошала коробку, раскладывая содержимое на столе. Многое было ей
незнакомо, но матерчатую розу и голубую шелковую ленту она видела Ц ког
да Сесилия танцевала по комнате. А иные лоскутки живо напомнили ей темно
е платье, которые было на Сесилии, когда она с зонтиком в руке вошла в сад.

На самом дне лежал пожелтевший конверт. Без надписи, незаклеенный. С зами
ранием сердца Нора заглянула внутрь. Карандашный рисунок, тщательно вып
олненный мужской портрет. И так и не отправленное письмо. Неведомо кому а
дресованное. Только все равно кажется, будто суешь нос в чужие секреты. Он
а уже хотела положить конверт на старое место, но, посмотрев на Сесилию, ув
идела на ее лице все то же напряженное ожидание. Кукла не запрещала ей чит
ать письмо, скорее наоборот, просила об этом.
Нора вытащила из конверта рисунок, положила перед собой на стол, присмот
релась. «X. Б., 1922 г.» Ц стояло внизу. Значит, рисунок сделала Хедвиг.
Мужчине, изображенному на портрете, было лет сорок, может, чуть больше. Стр
анно тревожное лицо, высокий крутой лоб, вьющиеся волосы, бакенбарды, мал
енькая эспаньолка. Нос довольно крупный, а вот рот незначительный, вялый,
глаза большие, на редкость светлые. Чуть усталые и несчастные.
Нора догадывалась, кто это. Вероятно, танцовщик. Письмо наверняка даст то
чный ответ. Она развернула листок и прочитала:

«Любимый!
Уже девятнадцать дней прошло с тех пор, как ты уехал, и сколько их еще мину
ет, пока ты вернешься из отпуска. Я много думала и писала тебе множество пи
сем, но сразу же их рвала, потому что не знала, правда ли то, что я написала. Я
не хочу, чтобы ты слышал от меня что-либо, кроме правды.
Моя жизнь действительно переменилась.
Нынче я весь день провела с малышкой Ингой, Хульда ходила к Вестинам глад
ить белье. Позднее, за ужином, я постоянно чувствовала на себе Хульдин взг
ляд. Она говорит, что вид у меня усталый и нездоровый, но ни о чем не подозре
вает, и я не хочу ее беспокоить. Вообще-то по мне ничего не заметно. И я этим
горжусь. Незачем расползаться, бесформенно пухнуть, хотя ем я достаточно
, чтобы не навредить ребенку.
Хульда так много для меня сделала. На этот раз я хочу сама найти выход. Но п
ока что ничего придумать не могу. Только чувствую себя совершенно одинок
ой, как была одинока всегда, во всех других обстоятельствах, и меня снова о
долевают давние горькие воспоминания.
В этой горькой тоске мне хочется думать, что тоскую я по тебе. И в письмах я
тоже писала, что тоскую по тебе (и очень скучаю). Потому я их и не отправила.
Ведь знаю теперь, что это неправда.
Ах, неизбывное одиночество моей души, никто его не развеет! Даже ты. Теперь
я понимаю. Мое одиночество происходит оттого, что с самого начала у меня о
тняли то, на что я имела полное право.
Твоя долгая отлучка, которой я так страшилась, поскольку она лишала меня
возможности провести с тобой два важных месяца, Ц твоя отлучка оказала
сь полезной, так как убедила меня в том, во что я иначе никогда бы не пожела
ла поверить.
Моя печаль, моя тоска не имеют к тебе отношения. Последние несколько дней
я почти совсем о тебе не думала, ну, разве только когда пыталась найти спос
об сказать тебе об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69