Ты все отлично слышал, сказал я.
Я отвез Кледир домой, заехал к себе на работу оставить машину и отправился спать. Трахаться в эту ночь мне расхотелось.

На следующий день я проснулся с зубной болью. Я раскаивался в том, что вызвал Суэла на дуэль. Это была дурацкая шутка, а вернее – несусветная глупость. Я хотел покрасоваться перед Кледир, а в итоге вляпался по уши. Суэл был здоровенный негр. У нас говорили, что он специализируется на воровстве автомагнитол. У него могли оказаться очень серьезные друзья, и уж, конечно, он умел обращаться с оружием. Мне стало страшно. Сам-то я оружия отродясь в руках не держал. Суэл меня прикончит, мне следовало бы извиниться перед ним. Я привык просить прощения, я так и живу: сначала нагажу, потом извиняюсь. Был еще один выход: не ходить в бар Тонью. Последствия: Суэл может окончательно слететь с катушек и пристрелит меня где-нибудь на улице, так что я даже Понять ничего не успею. Лучше всего попробовать договориться. Я выпил пол-упаковки новалгина и отправился на поиски. Ни мать, ни друзья, ни его брат понятия не имели, где он, я всем им сказал, что хочу поговорить с ним. К пяти часам дня я загибался от пульсирующей зубной боли, но Суэла так и не нашел. Тогда я зашел домой к своему дядьке, взял у него винтовку 28-го калибра, запихнул ее в коробку из-под люминесцентной лампы, которая попалась мне на глаза, коробка оказалась в самый раз, и отправился к Тонью. План у меня был такой: я попробую поговорить с ним, типа я вчера перебрал, не бери в голову и все такое, но в случае чего, винтовку буду держать наготове. Никогда ведь не знаешь, чем дело кончится.
В автобусе, по дороге в бар Тонью, меня чуть не вырвало на затылок впереди сидящего пассажира. Чертов новалгин. Я начал искать способ выпутаться из этой истории, так сказать, заочно. Не нашел. Зуб ныл ужасно. Я вышел из автобуса и, пройдя пару кварталов, подошел к бару Тонью. Похоже, все складывалось не так, как я себе это представлял. Кледир сидела за барной стойкой и, завидев меня, бросилась мне навстречу и со слезами в голосе начала умолять меня бросить эту дурацкую затею. А я-то думал, что мы с ней больше не увидимся. Наверное, это мой шанс. Кледир плакала и повторяла как заведенная, не делай этого, не губи свою жизнь. Все в порядке, Кледир, не надо плакать, ты права. Двухкомнатная квартира в рассрочку, выгодное предложение. Дуэли не будет. Кухонная мебель. Я хочу на тебе жениться. Все для вашего семейного очага. Я буду честно пахать в своем магазине подержанных машин, жизнь моя пойдет на лад. Измените свою жизнь к лучшему. У меня в голове мелькали самые радужные мысли, но ничего из этого я не произнес вслух. А вот об этом не проси, – вот что я ответил ей. В самом деле, трудно понять, почему это вдруг люди начинают делать глупости. По-моему, этому есть только одно объяснение: Судьба. Человек еще не родился, а кто-то, ну Бог, наверное, уже точно знает, как он проживет свою дурацкую жизнь. Это у меня теория такая. Бог думает о человеке только когда ему надо решить, как именно он его прикончит. А если у него нет времени думать, то он устраивает какую-нибудь заварушку или войну, посылает ураган и убивает кучу народа, не вникая в детали. Но обо мне он подумал.
Я отобью у этого парня охоту называть другого человека оленем, сказал я.
Он не называл тебя оленем, он сказал, что ты похож на янки.
А мне все равно. Олень и янки для меня одно и то же.
Не помню точно, но где-то я уже слышал такую фразу. Я вышел на площадь, держа в руках коробку с винтовкой. А вот и Суэл. Он был без оружия и шел за руку со своей девчонкой. Я почувствовал прилив храбрости. Я вынул винтовку. Встал на одно колено в стойку стрелка. Где твое оружие, Суэл? Он ответил, что это, должно быть, шутка, ведь мы как-никак друзья. Я никогда не был другом этого ублюдка, но я мог воспользоваться предлогом, и инцидент был бы исчерпан.
Где твое оружие, повторил я.
Он улыбался, не понимая, всерьез я говорю или нет. Суэл готов был дать деру, и я почувствовал второй прилив храбрости. Я взглянул на людей, стоявших у дверей бара Тонью, все они смотрели в мою сторону, и почувствовал третий прилив храбрости. Я прицелился.
Если ты хочешь меня убить, Майкел, тебе придется стрелять мне в спину, сказал он.
Суэл повернулся ко мне спиной и вразвалочку пошел в обратную сторону, держа за руку свою девчонку.
Стреляй, кричал он, влепи мне пулю в затылок.
Я выстрелил, Суэл, как подкошенный, упал на мостовую, должно быть, он умер сразу. Его девчонка визжала и пыталась оттащить этого негритоса к машине. Я выстрелил еще раз, не целясь, и попал Суэлу в голову. Вот так все и произошло. Он стал первым человеком, которого я застрелил. Пока этого не случилось, я был обыкновенным парнем, который продавал подержанные машины и болел за футбольный клуб «Сан-Паулу».

2

Анекдоты про негров, про португальцев, про японцев. Я ненавижу анекдоты. Не люблю, когда мне их рассказывают, я не смеюсь, не понимаю, что тут смешного. С анекдотом про домкрат, который я услышал в пятилетнем возрасте от моего итальянского дядюшки, случилось обратное. Он засел у меня в голове.
Пустая грунтовая дорога. Человек выходит из машины, потому что ему нужно поменять колесо, и обнаруживает, что у него нет домкрата. На вершине холма он видит свет и понимает, что там живут люди и у них есть домкрат. Человек устремляется к этой светящейся точке. Сто процентов, у этого замшелого отшельника должен быть домкрат. Но даст ли? Да, конечно, даст. Домкрат может быть сломан. Нет, он будет исправен. Кто-то мог украсть его. Никто его не украл, но хозяин, живущий в такой глуши, может запросто не дать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61