Я за семейные захоронения, но трагикомический аспект в том, что самого поэта на этом престижном кладбище вообще нет. И надпись должна быть: "Здесь не покоится прах Велимира Хлебникова".
Странно все же. Представьте, что в могилу Пушкина, в землю, которую он сам для себя купил, когда хоронил мать, после стали бы перекладывать прах брата Льва, похороненного в Одессе (где кладбище уничтожено и на территории возвели монумент Ленину с просящей подаяния у Запада рукой), прах сестры поэта Ольги, а потом и мужа ее Павлищева.
Мне уже довелось писать, что поэта Александра Грибоедова, по всей вероятности, нет в могиле в Тбилиси. Не буду здесь вдаваться в подробности. Пушкин вспомнил, как он встретил гроб с телом Грибоедова во время путешествия в Арзрум (что было литературной фантазией поэта). В гробу из Тегерана еще до приезда Пушкина привезли тело якобы грибоедовское, которое в действительности не нашли, везли, чтобы уладить конфликт с русским правительством. Так что рядом с Ниной Чавчавадзе лежит персидский фанатик или уголовник, возможно даже, убийца ее мужа. Но там были особые обстоятельства.
Миллионы российских людей, погибших в нашем веке, вообще не имеют могил. И кажется, в этом смысле Хлебников удостоился особой чести: у одного поэта две могилы. Боюсь, правда, как бы проворные энтузиасты не использовали эти строки, чтобы доперенести прах. Хватит! Беречь надо подлинную могилу, ухаживать за ней да знать, что на Новодевичьем просто воздвигнут ему памятник.
Мои глаза бредут, как осень,
По лиц чужим полям,
Но я хочу сказать вам, мира осям:
"Не позволям!"
Подростком, сочиняя стихотворные пробы, я повторял Хлебникова наизусть целыми страницами. И теперь, полвека спустя, хочется его цитировать, даже те строки, которые не понимаю, в надежде, что, может, когда-нибудь пойму.
Стоял я недавно у надгробия Хлебникову на Новодевичьем с угрюмой известняковой бабой и, инстинктивно оглядываясь, повторял строки поэта. В поэме "Ночь в окопе" возникает образ этой каменной бабы, стоящей среди степей в качестве предвестника новых тяжелых испытаний, надвигающегося несчастья, горя, смерти:
Тупо животное лицо
Степной богини...
-- Скажи, суровый известняк,
На смену кто войне придет?
-- Сыпняк!..
Объявилась эта тетя,
Завтра мертвых не сочтете...
Поеживаешься от созвучия поэта с современностью, осознаешь, что Хлебников -- еще одна неучтенная жертва Октябрьской революции. Именно эта "каменная баба" сделала его голодным и больным, унизила, даже правописание имени и фамилии переделала ("Велимир" писалось через i десятеричное, а "Хлебников" через "ять"), заразила болезнями и умертвила.
Никто из разрешавших воздвигнуть памятник не понимал его смысла, а Май Митурич, сотворивший его, что-то объяснял про археологию. Он обвел вокруг пальца этой археологией советскую власть, вырвался из мифа, сочиненного на костях Хлебникова. Поэт, зарытый на погосте в Ручьях и непотревоженный, не ведает, что в Москве сотворенный им миф обрел реальность на мифической его могиле. Поверх надгробной плиты Маем Митуричем положена подлинная "доисторическая" каменная баба, найденная археологами на Иссык-Куле. Вы разглядываете фантасмагорический образ ужаса и смерти, поваленный еще более жуткой силой, а "каменная баба" холодными глазами разглядывает вас. Мистика!
Мистика и в том, что у Хлебникова не только две могилы, но и два места рождения. По одним данным, село Тундутово, по другим -- Малые Дербеты бывшей Астраханской губернии. Никто из многих писавших о нем в двадцатые и тридцатые годы не удосужился просто спросить его мать Екатерину Николаевну Хлебникову, где она родила, -- уж этого женщина не может забыть. Умерла она через четырнадцать лет после своего сына.
Итак, уточним хотя бы один факт: в официальной могиле прах поэта Хлебникова не лежит. А неизвестному жителю Санталова или Ручьев повезло: он (или она?) покоится на элитарном Новодевичьем, хотя и не под своим именем.
1995.

1 2 3 4 5 6 7 8 9