Она чище, бескорыстнее в любви, нежели мужчина. Она может изменить путь жизни мужчины, пока он влюблен. В каждой женщине, даже вполне ординарной, Пушкин, если он увлечен, находит небесные черты, святость, божественность.
Многим из женщин, в разное время принадлежавшим поэту, повезло: они заняли почетные места в истории русской литературы, хотя большинство из них ничем, кроме любовного контакта с Пушкиным, такой чести не заслужило. С юных лет сопутствует ему длинная вереница молоденьких Лаур, ветреных Лаис, которых он любит за "открытые желания", младых монашек Цитеры. Он любил парижскую проститутку Олю Массон, прибывшую на заработки в Петербург, Дориду, в объятьях которой он "негу пил душой", Фанни, ласки которой обещает вспоминать "у двери гроба", но которую забывает на следующий день. За ними следует Наташа, с которой он проводил время на травке, проститутка Наденька, полька Анжелика, продавщица билетов в бродячем зоосаду.
Другая его страсть: женщины, которые на пятнадцать-двадцать лет старше него. Последние -- особый список, включающий Голицыну, Карамзину, Осипову, Хитрово, ту же Собаньскую. Страсть поэта к женщинам в возрасте -- особая тема, скажем только, что их опыт, мудрость, вкусы, чувствительность повлияли на его мироощущение. Затем возникают несколько невест, не ставших его женами. Многие из возлюбленных так или иначе делили с поэтом радости и несчастья судьбы до конца его дней. Некоторые входили во второй или третий любовный круг уже и с женатым поэтом.
Немало остается загадочного, несмотря на полуторастолетние тщательные попытки исследовать каждый любовный порыв поэта. Тем более важен совершенно бесспорный факт, противоречащий тезису, с которого мы начали разговор: в отличие от многих других русских писателей жена у широкомасштабного многолюба Пушкина была одна.
Поляризация мнений
Миф о Пушкине как официальном государственном поэте в"--1 принижает реальное значение крупнейшего русского поэта. Это особая тема, которая только начинает разрабатываться, сперва, в основном, на Западе, а следом и российскими пушкинистами. "Литературная газета" -- и это можно читать с иронией -- назвала Пушкина "Генсеком русской литературы". Сосредоточимся здесь на части этого мифа, на "подмифе" о жене государственного поэта. Поэт стал иконой, и создан официальный портрет его жены. Поэт превращен в идола, и Н.Н.Пушкина тоже. Жена, а затем вдова поэта остается первой леди российской словесности, да что там, женой в"--1 всей русской цивилизации.
Пушкин был жив, когда появились первые критические отзывы о его жене; критика усилилась после его смерти. Новый всплеск негативизма был в 1878 году, когда наследница передала Ивану Тургеневу письма Пушкина. Первые десятилетия нашего века дали много материала для спокойного, взвешенного анализа Натальи Николаевны. Затем, с конца тридцатых годов, начинается политизация, или, точнее, сталинизация пушкинистики. Ревизии подверглась в позднее советское время и литература о Пушкиной, причем спорное, не укладывающееся в официальную концепцию, не переиздавалось, исчезло из музейных экспозиций, лицемерный пуританизм наложил на исследования свой отпечаток.
На оценке г-жи Пушкиной отразилось вульгарное однопартийное мышление, причем большие заслуги нескольких предыдущих поколений пушкинистов игнорировались. В книге, ей посвященной, читаем, что, оказывается, все было проще, чем мы думали: "При свете марксистского понимания социально-политических отношений, вполне ясно, что не будь эпизода с ухаживанием Дантеса за Натальей Николаевной, драма все равно должна была бы разразиться с минуты на минуту, так как налицо были все социальные предпосылки ее".
Политизация биографии пушкинской жены стала явной в сороковые годы, когда в пушкинистике начала использоваться терминология и методы НКВД. "Агентура правительства проникала всюду, -- писал В.В.Ермилов, -- она проникла в семью Гончаровых. Используя светское легкомыслие Натальи Николаевны, придворная камарилья сделала из жены поэта свое орудие... Создав таким образом почву для своих дальнейших действий, придворная камарилья подослала к Наталье Николаевне своего агента, космополитического проходимца без роду и племени, француза по происхождению, ставшего голландцем по подданству...".
Советская мифология достигла максимума в последние два десятилетия перед коллапсом системы. Сегодня, несмотря на крушение официальных догматов, мифологические тенденции остаются, а сторонники разных точек зрения пребывают в перманентной борьбе. Разные Натальи Николаевны сосуществуют в пушкинистике, но не ясна реальная, историческая. Сблизить позиции весьма сложно, настолько они разошлись. Налицо избыток фактов и недостаток научного, независимого от внешних причин, их осмысления.
Парадоксы сватовства
Вяземский долго не верит слухам о сватовстве Пушкина и возмущенно пишет жене: "Ты меня мистифицируешь заодно с Пушкиным, рассказывая о порывах законной любви его. Неужели он в самом деле замышляет жениться, но в таком случае, как же может он дурачиться? Можно поддразнивать женщину, за которою волочишься, прикидываясь в любви к другой, а на досаде ее основать надежды победы, но как же думать, что невеста пойдет, что мать отдаст дочь свою замуж ветренику или фату, который утешается в горе".
Ахматова пересказывает эти слова Вяземского проще: "Как можно, любя одну женщину, свататься к другой". И прибавляет: "Княгиня Вера, вероятно, должна была понять, кого подразумевает ее муж под первой женщиной. Но мы очень далеки от этого понимания".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17