Пушкин обещал выполнить свой долг и заплатить за кавказское гостеприимство фельдмаршала, хотя ясно, что поэт это делал не для одного Паскевича. Однако был, видимо, и еще один внешний повод. За полгода до публикации во Франции вышла книга, в которой перечень генералов, командовавших русской армией, заканчивался так: "...и наконец, г-н Пушкин... покинувший столицу, чтобы воспеть подвиги своих соотечественников". Пушкина это, видимо, обидело. Во всяком случае, в предисловии к "Путешествию" он писал: "Признаюсь: строки французского путешественника, несмотря на лестные эпитеты, были мне гораздо досаднее, нежели брань русских журналов".
Поэт говорил, что публикует свои записки так, как они были сделаны в 1829 году, а сам переписал их. Существует точка зрения, что по поводу публикации "Путешествия в Арзрум" автор встречался с Бенкендорфом, а текст редактировался лично Николаем Павловичем. Но и тут, спустя шесть лет после войны, цензура вместо слов "Сводный уланский полк" поставила "*** уланский полк",- такова уж природа русской секретности.
Так или иначе, позиция Пушкина в "Путешествии в Арзрум" выглядит двойственной: на деле он, безусловно, отдавал должное славе покорителей Закавказья. Почитаемый им генерал Ермолов "желал бы, чтобы пламенное перо изобразило переход русского народа из ничтожества к славе и могуществу". Но при этом поэт пытается гордо отвергать упреки в славословии: "Приехать на войну, с тем, чтоб воспевать будущие подвиги, было бы для меня, с одной стороны, слишком самолюбиво, а с другой - слишком непристойно". Но задним числом он это сделал. Двойственность позиции самого Пушкина во время путешествия отразилась и в произведении на эту тему.
За годы, прошедшие от поездки до публикации "Путешествия", и ситуация, и сам поэт изменились. Пушкин женился и стал государственным чиновником. Уже прошли польские события: Паскевич потопил в крови Варшаву. На портрете наместник изображен самодовольным - с рукой, положенной на карту Польши. Жуковский и Пушкин откликнулись панегириками на это событие, и от них многие отвернулись. Молчание писателя в своем "Путешествии" об истинных целях, делах и встречах, упоминание небольшого количества имен можно, скорей всего, объяснить не только и не столько разумной осторожностью, скованностью, сколько тем, что к моменту сочинения живые подробности попросту выветрились из памяти.
Само собой, если не считать нескольких взволнованных строк о переезде речки Арпачай, границы с Турцией, к которой он так стремился,- ответа на сокровенные мысли поэта в тексте "Путешествия в Арзрум" искать бессмысленно. И именно бессмысленность публикации истинным писателем неискреннего произведения в угоду обстоятельствам кажется нам основной причиной, по которой он откладывал писание и публикацию, пока на него не надавили, что это надо сделать. Естественно, реальное назначение поездки из текста не ясно, но и легендарная цель, как выше говорилось, расплывчата, и этот компромисс великого поэта с реальностью можно понять и простить.
Итак, бегство за границу, как бывало у Пушкина уже много раз, не состоялось. Не доведя операцию до конца, поэт капитулировал. Разрядившись, соскучившись по друзьям, набравшись впечатлений, он возвратился в Москву мрачным. "Цинизм его увеличивается",- вспоминала Анна Керн о вернувшемся из Арзрума поэте. Мы видим теперь, что Пушкин не смог учесть ни реальной ситуации, ни своих возможностей. Попытка была обречена на неудачу. "Далекий вожделенный брег", о котором так мечталось, не приблизился, а может быть, даже стал дальше.
1988-1993,
Дейвис, Калифорния.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75