-- У Степаниды Никитичны, -- вставил Раппопорт, -- развито чувство
юмора.
-- А вы как думали? Я еще и не то сказануть могу! Так вот этот генерал,
то есть майор, красивый, как генерал, мне говорит: "Извините за то, что
помешали вам спать. По вашему сигналу все меры приняты, больше никого
тревожить не надо. Кто заслужил, понесет наказание, ни о чем не
беспокойтесь". "Как же, -- говорю, -- не беспокоиться? А что с тем молодым
человеком, которого били до полусмерти?" "До какой, -- говорит, --
полусмерти, -- когда он живой и здоровый! Это матерый хулиган, и он понесет

наказание в соответствии с законом". Тогда я ему говорю: "Знаете, я каждую

ночь слышу, каких бьют людей. И у меня подозрение, потому что я знаю кто
это!" "Лучше, -- говорит, -- мамаша, не вмешивайтесь. А то вас привлекут к
ответственности за разглашение".
-- Так и сказал? -- ухмыльнулся Ивлев.
-- Меня не то задело, что он запугать хотел, а то, что мамашей назвал.
Я считаю, что отдел коммунистического воспитания просто обязан вмешать
ся!
Старушка поднялась, протянула обоим тонкую сухую ладошку и юркнула в

дверь.
-- Ну, что скажете, Ивлев? -- Яков Маркович остановился перед ним,
широко расставив ноги и сунув руки в карманы.
-- Да любая нормальная газета в мире рассыпала бы набор и на первой
полосе дала бы об этом отчет!
-- Не булькайте, Слава, вы не чайник. Подумайте лучше: если Сашу
забрала милиция, так как он виноват, почему его не было в списке?
В список, который готовит Управление внутренних дел Мосгорисполкома
и
который каждое утро кладут на стол первому секретарю горкома, попадаю
т
партийные работники, актеры, журналисты и прочая элитарная братия,
совершившая антиобщественные поступки в течение истекших суток. Есл
и
Какабадзе попал в список, Кашину уже сообщили бы для принятия мер.
-- А что вы, Рап, предполагаете?
-- Стало быть, у них была причина не включать его в список.
-- Рыльце в пушку?
-- И тогда, если они явно виноваты и скрывают это от горкома, для
спасения Какабадзе мы можем вспомнить, что мы -- центральная газета. И, так

сказать, побороться за честь мундира. Правда, Ягубов -- слизняк. Но, может,
удастся подключить Макарцева?
-- Газета -- против МВД?
-- Во-первых, МВД -- не КГБ, а видимость законности сейчас соблюдается.
Во-вторых, это только Управление города, мы же городу не подчиняемся. Есл
и
всплывет щекотливое дело, министерству выгоднее будет отмежеваться. Ну,
что,
Слава, рискнете? Тогда с Кашиным лучше поговорить мне.
-- Почему?
-- Двоюродный брат моей покойной жены работает бухгалтером в
"Зоообъединении".
Вошел он к Кашину торжественно, как входят для поздравления.
-- Ну, Валентин, наверно, я тебя обрадую. Мальки дефицитных рыб нужны?
-- А есть канал?
-- И какой! Сможешь с черного хода получать редкие экземпляры. И
главное, без спекуляции, абсолютно законно.
-- Просто не верится! -- Кашин поднялся со стула. -- Я ваш должник,
Яков Маркыч.
-- Об этом не думай! Ну, я пошел... -- Раппопорт повернулся к двери. --
Да, Валя, кстати. Про Какабадзе не слыхал? Пропал парень, наш человек,
комсомолец... В списке его не было?
-- Я бы знал, -- обиделся Кашин. -- А что?
-- Так я и думал. Значит, не виноват.
-- А в чем?
-- Да говорят, его ни за что избили в милиции. Надо это выяснить. У
тебя в МВД есть людишки? Узнай... Мы ведь с тобой партийная газета --
сильнее их!
Валентин задумался. Выяснить, что произошло с сотрудником редакции,
было его прямой обязанностью. Он набрал номер Утерина и попросил навест
и
справочку насчет Какабадзе. Кашин и Тавров поговорили о рыбах, когда Уте
рин
перезвонил.
-- Какабадзе Александр Шалвович -- ваш? У нас! В тюремной больнице в
тяжелом состоянии. Драка по пьяной...
-- А почему в тюремной-то?
-- Стало быть, виноват! Разберутся...
-- Пока разберутся -- меня начальство вызовет. Я что -- глазами хлопать
буду?
-- Надо самим разобраться, -- вмешался Раппопорт.
-- Володя, -- продолжал Кашин в трубку, -- сделай пропуск, мы отправим
сотрудника. Идет?
Раппопорт ввалился в комнату спецкоров.
-- Кашин помог затолкать вас в МУР, Славик. Только будьте осторожны.
Они и вас в два счета подошьют к делу.
-- Я им не дамся!
-- Тогда действуйте...
На ходу застегивая пальто, Ивлев сбежал по лестнице и остановил первую

попавшуюся машину. Это был самосвал, груженный снегом. За три рубля шофе
р
согласился везти куда надо и действительно плевал на все и ехал на красн
ый
свет. Быстрая доставка, однако, не помогла: часа полтора ушло на оформлени
е
пропуска.
-- Говорить разрешаю недолго, -- с показной строгостью сказал хирург в
офицерских погонах.
Он был худой и длинный. Плечи у него, казалось, вообще отсутствовали.
-- А что с ним все-таки? -- спросил Слава.
-- Писать будете? -- уточнил хирург. -- Распишите покрасивее, это ваш
брат умеет. Пьяная драка и прочее... Возишься с таким и думаешь, а стоит ли
возиться-то? Трещина в основании черепа, сломано два ребра, уплотнение в

правой почке, лицо всмятку.
Хирург повернулся, ушел. Шаги гулко уносились по коридору. Славик вынул

из кармана четвертак, оглянувшись, протянул молодому и симпатичному

охраннику.
-- Я один поговорю. Не бойся, ничего не будет.
Охранник оглянулся, спрятал деньги за голенище сапога и остался в
коридоре. В палате было коек двенадцать, дух смрадный, больные все тяжелы
е.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200