— Это же гелиосфера! — восклицал Максим. — Ее мегатранкс срабатывает на пробой. Она улетит не куда-нибудь в другую галактику, а прямиком в другую Вселенную.
— Да и наплевать, — ответил Барабин. — Если ты думаешь, что я всю жизнь мечтал оказаться в Бразилии без денег и документов, то придется тебя разочаровать.
— Ты же сам знаешь, что не составит никакого труда добиться депортации из Бразилии в Россию, — буркнул Максим
— Где меня тут же прикончат, пока я не успел никому рассказать об исключительной доброте господина Десницкого, который в прошлый раз не стал меня убивать, а лишь приказал живьем закопать в землю. Если ты думаешь, что он повторит эту ошибку еще раз — значит, ты плохо знаешь нравы русских бизнесменов.
Тут до хакеров наконец стало доходить, что они где-то прокололись.
— Сдается мне, никакой он не террофил, — произнес длинноволосый Олег.
— Тогда Алисе голову мало оторвать! — выкрикнул Максим и ударил кулаком в стену.
Барабин в своих гиантрейских приключениях встречал до сих пор только одну Алису и сразу заподозрил, что речь идет именно о ней. Очевидно, у хакеров был свой агент и в корпорации «Дендро Этерна».
И все-таки они прокололись. Узнав, что гелиосфера 2-12-944, оторвавшись от черенка, улетит в другую Вселенную, и никаких шансов вернуться с Земли обратно в Гиантрей не будет, Барабин потерял всякое желание спускаться с небес на землю.
В лучшем случае на Земле Романа ожидало восстановление на работе в службе безопасности — может быть, даже с повышением. Это если у Льва Яковлевича Десницкого сохранились еще остатки совести, и благодарность человеку, который вернул ему дочь, перевесит страх перед местью или разоблачением.
Но даже в этом самом лучшем случае — что за радость Барабину охранять жирного борова и быть у него на побегушках, если где-то вне пределов досягаемости есть Гиантрей — великое Древо Мира, на ветвях которого растут планеты, и одна из этих планет по праву принадлежит ему.
Больше того, Барабин был почти уверен, что никакой совести у господина Десницкого нет, и единственной благодарностью за возвращение дочери будет пуля в голову — просто потому, что человек, которого Лев Яковлевич объявил покойным, не имеет права жить.
И тут уж Барабину совсем не было резона возвращаться на Землю.
Лучше быть богатым, но живым, чем бедным, но мертвым.
Он только хотел вернуть домой Веронику, потому что не любил незаконченных дел — даже если в их завершении нет уже никакого смысла.
— Ты почему еще не одета? — спросил он, повернувшись к Веронике и обнаружив, что она по-прежнему стоит у стены в чем мать родила, если не считать ошейника, который ей, наоборот, давно бы следовало снять.
— Я никуда без тебя не пойду! — ответила девушка тихо, но решительно.
— Не понял. Это что еще за номера?
— Рабыня должна всегда оставаться со своим хозяином, — сообщила Вероника, привычным движением опускаясь на колени перед господином.
— Ты мне это брось, — прикрикнул на нее Барабин. — Ты мне не рабыня, и я тебе не хозяин.
— Я твоя боевая добыча, — упрямо заявила Вероника.
— То есть тебе больше нравится быть рабыней, чем дочерью миллиардера? — удивился Барабин.
— Лучше быть рабыней победителя демонов, чем дочерью его врага, — отчеканила Вероника, и это были слова, которые Барабин меньше всего ожидал услышать от красивой капризной идиотки, какой дочка олигарха Десницкого была прежде.
— Интересно, чем Теодоракис тебя поил? — пробормотал Барабин с оттенком задумчивости.
Вероника ничего на это не ответила, и Роман поинтересовался у хакеров:
— Вы, случаем, не в курсе — может, рабыням на Арксе дают какое-то зелье, что начисто отшибает мозги?
— Есть разные способы пробуждения сервоманских наклонностей у женщин, — нехотя ответил Максим, уже с явной безнадежностью глядя на сжимающийся круг колдовских ворот.
— Каких наклонностей? — переспросил Барабин.
— По разным оценкам, от трети до половины женщин обладают склонностью к сервомании, — пояснил Максим. — Сервоманкам нравится подчиняться мужчинам, проявлять покорность и ощущать собственную беспомощность.
При этих словах Макс почему-то покосился на Яну, которая стояла посреди тоннеля в одних узеньких плавках и не знала, что ей делать — то ли одеть обратно на себя одежду, которую отказалась взять Вероника, то ли еще немного подождать.
— В обычных условиях сервомания не очень заметна, — сказал Ян Тавери. — Но рабовладельцы и особенно работорговцы умеют выявлять ее и обострять. И говорят, степень сервомании можно определить по тому, как женщина ведет себя обнаженной перед посторонними людьми.
Он тоже бросил взгляд на Яну, и та не выдержала. Возмущенно фыркнув, она подняла с пола свои джинсы и стала их надевать.
Все было ясно. Попытка выпихнуть Барабина и Веронику на Землю сорвалась. И сплавить туда одну Веронику тоже не было никаких шансов.
— Ты не забыла, что рабыня должна выполнять приказы своего господина? — выложил последний козырь Барабин, но Вероника отбила его джокером.
— Ты можешь меня наказать, — ответила она, еще ниже опустив голову.
За спиной у Барабина звонко засмеялась Сандра сон-Бела и ее смех подхватили другие рабыни, приведенные сюда для того, чтобы засвидетельствовать потом, что победитель демонов бар-Рабин безвозвратно отбыл в свою Страну Чародеев, и его имущество — как движимое (то есть рабынь), так и недвижимое (то есть неосвоенный мир, выигранный в поединке с Эрком) — должен унаследовать оруженосец Ян Тавери.
— Блин горелый! Ведь какой хороший был план! — простонал Максим, но теперь он уже вообще ничего не мог сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125