Но ты знаешь так же хорошо, как и я, что я один из лучших агентов, которые у вас есть, и я, кроме того, еще и патриот, нравится это тебе или нет. А ты, похоже, нет. Ты, возможно, отвечаешь за безопасность страны, но ведь тебя никто не сажал на трон.
Я встал и подошел к двери.
– Это тебе так просто не пройдет! – подпрыгнув, прорычал Арбель мне в спину.
– Срал я на всех вас, – ответил я, не оборачиваясь.
Когда я уже был у двери, неожиданно рядом со мной встал Нафтали. Я взглянул на него. – В чем дело?
– Есть кое-что, что я должен тебе сказать, хотя бы в силу служебной обязанности.
– Я слушаю, но говори быстрей. Я должен начать новую жизнь.
– Когда я увидел тебя во время твоих завершающих тестов, я хотел тебя исключить. Я знал, что с тобой хлопот не оберешься, но меня переубедили. Они видели в тебе большой оперативный потенциал, как они это называли.
– Ну, все, теперь я изгнан. Это должно тебя обрадовать.
Он покраснел. – К сожалению, это не моя заслуга. Есть парочка очень высокопоставленных людей, которых ты сам сделал своими врагами.
– Что же ты хочешь?
– Я очень хорошо знаю твой психический облик. В конце концов, я наблюдал за тобой уже несколько лет. Я знаю, что ты многому научился на этих курсах и за то короткое время, когда ты работал во внешней службе. Ты эксперт по убийствам, кражам, изготовлению фальшивок, вербовке и взлому. После того, как ты этому всему научился, тебя выпускают в мир, где тебе нет применения.
– Ты боишься этого? Тебя беспокоит, что я однажды захочу расправиться с тобой или что?
– Не будь дураком. Я хочу только сказать, что у тебя есть одна основная проблема. Ты должен позаботиться об этом, иначе это тебя убьет. Он остановился, а затем продолжил: – У тебя есть то, что я, совсем непрофессионально, называю нехваткой чувства страха.
– Что?
Ни один мускул не дрогнул на его обрюзгшем лице. – Я не шучу. В начале это было одной из главных причин, по которой они тебя взяли. Здесь у многих людей та же проблема, но у них есть система, которая заботится о них. У тебя этой системы больше нет. До того, как ты научился всем этим штукам, это не играло роли. Он прервался. – Теперь ты влип и заработаешь еще большие неприятности, потому что не боишься последствий. Ты должен подумать о том, что страх это наш защитный механизм, и если он отсутствует, то это недостаток. Ты должен привыкнуть заранее анализировать все, что ты собираешься сделать. У тебя нет природного страха, который защитил бы тебя.
– Значит, ты хочешь мне сказать, что я должен подобрать себе работу, которая бы не требовала от меня того, чему я здесь научился?
– Да, это было бы лучше всего. Он наклонил голову и уставился на носки моих ботинок.
– Скажи своему боссу, что твоя попытка не удалась. Ты, наверное, прав. Меня, похоже, действительно ничего не пугает.
– Это убьет тебя. Если ты не будешь осторожен, Виктор.
– Приятного тебе дня. Я вышел к моей машине. Я весь кипел от ярости.
Когда я забрался в мою маленькую синюю тачку, ярость просто захлестнула меня. Значит, это все. Когда я заведу машину и проеду сто метров до ворот, тогда все будет позади. Каждый, кого я знал в Моссад, становится с этого момента для меня чужаком. Доступ к информации и связанная с этим власть будут закрыты для меня раз и навсегда.
Я не мог этого понять. Жизнь после Моссад – это звучало полнейшей нелепицей. Я ощущал себя персонажем сюрреалистической картины Дали, пересаженным в реальную жизнь, в мир, где все люди таковы, какими они родились, которые делают только то, что им позволено, в место, где правила существуют для того, чтобы их безоговорочно выполняли, а не нарушали.
Меня охватила тошнота, и в то же время мне хотелось кого-либо избить. Я завел машину и поехал к воротам. Я вспоминал, как я впервые попал сюда, счастливым и воодушевленным человеком, любопытным и боязливым, как ребенок, который может попасть в пещеру Аладдина. Теперь я шел в противоположном направлении, огорченный, обозленный, побитый и обманутый.
Я остановился у ворот, чтобы меня пропустили. Я тупо уставился вперед, пока не хлопнуло открывающееся окошко. Это был охранник. Я опустил стекло двери, не глядя на него.
– В чем дело?
– Мне сказали, что я должен забрать твой пропуск, дай его мне, пожалуйста.
Я хотел сказать что-то обидное, но его лицо выглядело так, будто бы он хотел попросить у меня прощения. Он не был уверен, что он должен делать и говорить. Я вытащил из карману белую идентификационную карточку и дал ему.
– И когда же вы, наконец, откроете эти проклятые ворота и выпустите меня из этой задницы?
Ворота открылись. Я не ждал, пока они откроются полностью, и дал полный газ. Колеса провернулись, и я вырвался наружу, в ночь.
Я знал, что должен ехать домой, но я еще не мог этого сделать. Мне было ясно, что это только тогда станет действительно правдой, когда я скажу обо всем Белле.
Дождь не прекращался. Я медленно проезжал по улицам Тель-Авива. Все казалось мне серым и мрачным. Раньше я во всем видел вызов, теперь этого больше не было. Никто не висел у меня «на хвосте» и никому я больше не должен был давать отчет. Я был снова обычный смертный, сброшенный с небес. Пришло время ехать домой и попытаться начать новую жизнь.

Глава 6
Почти наступила полночь, когда я подъехал к многоквартирному дому в Херцлии. Я поставил машину в подземный гараж. Когда я закрывал дверцу, меня кто-то окликнул из складского помещения.
– Виктор!
Я сделал шаг назад.
– Не бойся. Я здесь, чтобы доставить тебя на одну встречу.
Я попытался угадать, кто говорит со мной, но видел только темную фигуру, прислонившуюся к стенке склада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118