Перед тем как открыть ее, он распорядился:
– Патрис, найди мне, пожалуйста, несколько пустых винных бутылок. Загляни под кровать Джеймса.
– Xa-xa, – неискренне засмеялся Джеймс.
– Джеймс, принеси молоток и пару гвоздей. Пожалуйста. И не беспокойся, никто не собирается стащить твой бокал. Можешь мне поверить, приятель. Рейчел, ведро воды, если не трудно.
Мэтт дождался, чтобы все выполнили данные им поручения и снова собрались; только тогда он открыл коробку, и оказалось, что в ней – целая коллекция всевозможной пиротехники. Он попросил Патриса расставить ракеты в бутылки, в то время как сам поспешил прибить «огненное колесо» к деревянному столбу старой конюшни.
– Обожаю фейерверки! – взвизгнула Доминика.
Сабина наклонилась над коробкой:
– Они, наверное, стоили тебе целое состояние!
– Мэтт верен себе, – сказала Крисси. – Лишь бы спустить все на ветер… то есть на дым.
Прежде чем запустить первую ракету, Мэтт призвал к тишине.
– Бет, для чего использовались фейерверки в прежние промена?
Бет покраснела и дала ответ:
– Прогонять злых духов.
– Верно, – похвалил ее Мэтт.
– Откуда ты знаешь? – поинтересовалась Джесси.
– Мне Мэтт рассказывал.
Первая ракета прорезала иссиня-черное небо. Раздались громкие и слегка иронические крики восторженной публики. Даже Джеймс, хоть и нерешительно, примкнул к остальным. Джесси внимательно за ним наблюдала. Он много пил, слегка униженный стараниями Мэтта, словно его отодвинули в сторону. У нее вдруг захватило дух – так ей стало жалко отца.
Представление удалось на славу. Мэтт носился как оглашенный, запуская все подряд, от маленьких сигнальных ракет до впечатляющих пиротехнических бомб. Вращающиеся «огненные колеса» то и дело стопорились или со свистом падали, не переставая крутиться. По земле скользнула, подобно змее, шипящая ракета и зажгла траву. Пламя быстро охватило сухие травинки, что вызвало секундную панику, но в следующий миг принесли садовый шланг, и огонь был потушен. Мэтт совсем раздухарился: кричал петухом, концом горящей самокрутки зажигал, не заботясь об осторожности, сырые петарды и бомбочки, запускал ракеты под опасным углом. От всего этого волосы вставали дыбом, если не сказать хуже, и все же представление имело огромный успех.
Потом Джесси и Бет пожелали всем спокойной ночи и неохотно отправились спать. Джесси оглянулась на отца, когда он опустошал очередной бокал вина.
Пока убирали мусор, Сабина отвела Мэтта в сторону и сказала ему:
– Мэтт, девочки в восторге. Настоящий праздник!…
– Да, за последнее время у них не много было причин для веселья.
– Где ты раздобыл всю эту пиротехнику?
– Купил по дороге, когда ездил за Джеймсом. Сабина коснулась своими прохладными длинными пальцами его загорелого плеча.
– Спасибо, – сказала она и вошла в дом. Мэтт поднял глаза и увидел, что Рейчел стоит
облокотясь на швабру и наблюдает за ним. Она подняла брови. Он не знал, что означает эта мимика, и поэтому подмигнул ей в ответ.
В душной атмосфере вечера взрослые вновь уселись за стол и продолжили кутеж. Даже цикады и сверчки притихли. Мэтт скрутил себе косячок. Патрис заметил, что однажды пробовал это в Алжире, правда без всякого результата, однако охотно предпринял бы вторую попытку. Доминика от травки отказалась, так же как и Джеймс, предпочитавший с завидной скоростью поглощать vin ordinaire . Сабина же, напротив, выхватила у Мэтта самокрутку, с удовольствием затянулась, а затем передала косяк Рейчел. Крисси присоединилась к воздержавшимся.
Донеслись приглушенные раскаты грома, но сформировавшийся вдали атмосферный фронт не мог разогнать повисшую над домом знойную пелену. Разговор перескакивал с погоды на девочек, с Англии на Францию, с детских каникул на тиранию предстоящей работы. Кто-то вздохнул и спросил, почему нельзя остановить время, а Рейчел задумалась: кому на самом деле этого хочется?
Сильно понизив уровень вина в бутылке, Джеймс выпал из общего веселья и нескончаемой болтовни; впрочем, никто против этого и не возражал. Он заметно вспотел и уже собирался вновь наполнить свой бокал, когда Патрис вернулся из туалета, ведя за собой невысокого тучного старика деревенского вида. Джеймс предположил, что это сосед-фермер, но он был поражен крайней уродливостью старика. Спина незнакомца горбато сутулилась, а большая голова с бородавчатым лицом, напоминающая куриное яйцо в крапинку, с трудом удерживалась в равновесии на его плечах. Он нес еще одну оплетенную бутыль вина. Патрис не стал представлять нового гостя, а лишь проводил вновь прибывшего к столу и продолжил беседу с того места, на котором она была прервана. Пришелец приблизился к Джеймсу и вручил ему бутылку.
Джеймс попытался сделать гостю комплимент, какой это, мол, редкий дар – доставлять вино в нужные руки, но, путая слова, понял, насколько пьян.
– Прямо в яблочко.
Мужчина сидел около Джеймса, но явно прислушивался к разговору остальных.
– Угощайтесь, – сказал Джеймс, немного уязвленный. Он снова наполнил свой бокал, пролил вино на траву и прихлопнул воображаемого комара. – По-английски говорите? Vous parler anglais?
Старик слегка улыбнулся и покачал головой, поп . Его обветренное лицо походило цветом на полированный дуб, а над бровью рос большой полип. И снова он отвернулся от Джеймса, словно намереваясь слушать других. Пьяный, но соблюдающий привычную любезность Джеймс еще трижды попытался вовлечь старика в вежливый разговор. Он высказался о красоте здешних мест, о погоде, о качестве вина – и все это на изящном французском. Но старикан выказывал лишь нетерпение, как будто Джеймс отвлекал его от другой, гораздо более интересной беседы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92