Они способны затолкать стакан те в глотку, облить бензином и поджечь. Я знавал парней, с которыми такое случалось. Самое простое, что они могут сделать, – это настучать. Донна, к примеру, знает, что за мной целый хвост судимостей, не считая здешней отсидки, и может заложить меня в любой момент. Но именно это меня не скребет! Поди знай, на какую подлянку она способна, ежели ее распалить. Вот чего я опасаюсь. Я хочу, чтобы ты, Арман, понял главное – нужно заставить бабу думать, будто ты тот, за кого она тебя принимает.
– Стало быть, ты ей не доверяешь?
– Паря, я только что те все разжевал. Мне не надо напрягаться, доверяю ли я ей, покуда она доверяет мне.
Индеец немного помолчал, допивая свой виски, потом спросил:
– Что ты хочешь ей сказать? Ричи решил, что он Птицу убедил.
– Щас поймешь, – сказал Ричи. – Донна? – позвал он. – Плесни нам еще, лады?
И вот она тут как тут, ни дать ни взять – мультяшный паучок: тонкие ножки и ручки, большая задница торчком. Забрала у них стаканы и мигом вернулась с новыми порциями со льдом.
Ричи знал, что индеец наблюдает за ними. Вот Донна подошла к нему, протянула виски, но даже не взглянула на него. Ричи подождал, пока она повернулась, собираясь уйти.
– Донна?
– Что? – Она застыла, но не обернулась.
– Я хочу те кое-что сказать. Ты видала пикап?
– Да.
– Я его свистнул. Донна обернулась.
– В Уинсоре, в аэропорту. Клевая блондинка сидела в тачке и кого-то ждала. Чуток погодя из терминала вываливается цветной парень, ростом с милю. Блондинка выскакивает из пикапа, на ней мини-юбчонка, подбегает и виснет у парня на шее, они целуются взасос, он лапает ее за задницу. Потом появляется еще один долговязый черномазый, она подбегает к нему. Они с минуту болтают, а затем все трое хиляют в аэропорт, надо думать, за багажом. Как только они входят внутрь, я прыг в пикап, и был таков. – Ричи слегка нахмурился, глядя на Донну. – Просто не смог удержаться, видя, как эта шлюха стелется перед черномазыми.
– А что с твоим подбородком?
– Подрался.
– С теми цветными?
– Не, еще раньше. Один парень хотел вправить мне мозги.
– Ладно, ты в порядке?
– Да, вполне.
– А что с его машиной? – спросила Донна, кивнув в сторону индейца, но по-прежнему не глядя на него.
– Сломалась. Теперь в ремонте…
– И ты надумал присвоить этот пикап?
– А чё такого? Немного покатаемся, смотаемся на охоту, потом где-нибудь бросим.
– Тебе низкокалорийного цыпленка или обыкновенного?
– Мне без разницы.
– А ему?
– Птице сваргань двойную порцию низкокалорийного. – Когда Донна ушла, он добавил: – Блондинку я видел в Детройте. Она прикатила встречать двух цветных громил. Наверное, баскетболистов. Интересно, как эти черномазые вырастают такими долговязыми?
– Она поверила в твою историю?
– Кто, Донна? Она знает, что это близко к правде. Позже задаст пару вопросов, надеясь поймать меня на брехне. Послушай, Птица, черт, Арман, пойди на кухню и полапай ее чуток за задницу. Дай ей понять, что мы тут все свои.
8
Машину угнал Ричи, так что он и за рулем сидел. У Армана возникло ощущение, будто его взяли покататься и что он теряет контроль над этим панком, который гнал слишком быстро и не смотрел на дорогу. Собираясь повидаться с монтажником и его женой, они вырядились охотниками. Со дня визита в риелторское агентство прошло четыре дня. И вот они здесь! Ричи сбавил скорость, когда они приблизились к большому дому у дороги и медленно проехали мимо. Припав к рулю, он успел взглянуть на окна верхнего этажа.
– Думаешь, он здесь? Арман не ответил.
– Если бы знать наверняка, я заявился бы прямо к нему. Вот была бы потеха глянуть на его рожу, а?
Арман промолчал. Он думал о том, что любой из его братьев, глянув на Ричи, спросил бы: «Какого хрена ты якшаешься с этой шелупонью? Он же панк». Тот, которого застрелили, сказал бы: «Этот придурок хотел спереть твою тачку, и ты ему ничего не сделал, да?» А тот, что сидел в тюрьме, сказал бы: «Надо было вышвырнуть его из машины в безлюдном месте и ехать дальше». Попробуй объясни им все. Ну да ладно, вроде пока все идет путем. Любой из его братьев спросил бы: «А ты в этом уверен? С этим-то панком?» Это все равно как если бы они застукали его в «Серебряном долларе» в обнимку с одной страхолюдиной, которой он покупал выпивку. Не важно, что он был пьян…
У его братьев нашлось бы что сказать и о Донне.
Вчера вечером Ричи пристал к нему: «Пойди и скажи ей что-нибудь. Пусть расслабится. Полапай чуток за задницу». Ладно, он отправился на кухню. Она нервничала, чувствуя, что он смотрит, как она возится с ужином, видел, как она старается держаться непринужденно. От нее приятно пахло духами. Ему нравилась ее фигура в обтягивающих брючках и свитере. Она поинтересовалась, не хочет ли он чего, а он спросил, какой бы птицей она хотела стать, если бы могла. Она недоуменно посмотрела на него. Он сказал ей, что когда-то его бабушка хотела превратить его в сову и что она умела заговаривать чаек. Он видел, как Донна расслабилась, глаза у нее сияли, когда он заливал ей о гадящих на капот чайках. Арман полагал, что есть такой сорт женщин в очках, которые охочи до секса. Он видел, что Донна из таких, но не стал гладить ее по заднице, а снова спросил, какой птицей она хотела бы стать. Глянув на него, Донна ответила, что надо подумать. У них все шло на лад, пока Ричи не заявился на кухню и не спросил: «Эй, чё тут у вас происходит, а?»
Дурашливый этот Ричи, а ведь думает, что семи пядей во лбу!
– Мы почти приехали, Птица, – нарушил он молчание.
Когда они миновали поля и лес по обеим сторонам дороги, Арман сказал:
– Сбавь скорость. Смотри не пропусти поворот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68