ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Отвечай!
– А что говорит этот проклятый киргиз? – спросил казак, отвернувшись от огня и вытаскивая из кармана кисет.
Рыжий, пожав плечами, обстоятельно перевел им ответы Кадеса. Потом все сердито поглядели на хозяина.
«Худо дело», – трусливо подумал Кадес, семеня ногами.
– Ты, – уже громко и зло спросил рыжий по-русски, – нет ли в ауле киргиза, знающего дорогу и русскую речь?
Кадес обрадовался:
– Есть, есть, тамыр. Ошитель Хален есть. Русски говорит, пишет русски. Дом карош, хозяйка карош. Ошитель расскажет. Дом близко, я покажу. Ищо жигит есть, Жунуса сын. Тоже русски говорит. Теке учился.
Все трое казаков вышли из дома.
Акмадия же, посидев в углу хлева, подумал, что неплохо было бы прибрать туда же и рыжего коня, что пасся невдалеке. Хадиша помогала ему управиться с конем. Конь был ладный, сытый и уж очень приглянулся самому толстому казаку. Ему даже показалось, что именно такого коня он просил у неба, а вот – встретил на земле. Он забрал поводья из рук худенькой Хадиши, оглядел копыта коня, одобрительно промычал что-то себе под нос и с ловкостью, удивительной для его тучной комплекции, мигом приладил седло со своей клячи на коня и оседлал его.
– Ойбай-ай! – заголосила Хадиша и заметалась по двору, будто пятки ей прижгли каленым железом. – Ой, беда, беда! Единственная лошадь! Ой, обнищали, обнищали… Бегите за сыном хаджи-ата, пусть же он скажет им что-нибудь… Помогите!..
Но толстяк только набычился и велел рыжебородому вести свою тощую лошадь на поводу.
– Ой, тамыр, тамыр, зачем плохо сделал? – заорал Кадес. Но казак матюкнул его так смачно, что Кадес одурело замер как вкопанный, открыв рот.
А остробородый сказал строго:
– Ты умеешь гонять коней в Лбищенск и Теке. Соображаешь, как выгодно продать шерсть и кожи. Насыбай не забываешь запустить в свою носину. А человеку, который сбился с пути, указать дорогу не можешь, а?
Кадес, очнувшись, направился было к коню, беспомощно растопырив руки, но тут же упал, взвыв от острой боли: плеть чернявого толстяка, свистя, впилась в его тело. Кадес попытался встать, но удары плетей посыпались на него как град, точно стремясь загнать его в землю. Последний удар пылающим обручем обвил его голову и вонзился в правый глаз. Кадес потерял сознание. А казаки, шагом выехав со двора, направились к дому учителя Халена.
Все они не испытывали угрызений совести, даже не оглянулись. На их душе было немало кровопролитных дел. Один из них был тот самый молодой хорунжий Захар Калашников, что организовал засады на Мендигерея и Быкова. Второй – Остап Песков. Это он хотел в проруби ночью утопить Мендигерея. И только третий – шорник Иван Гречко, сосед Быкова, спасший когда-то Мендигерея от верной смерти, ехал, грустно опустив голову; печальная и какая-то растерянная улыбка пряталась под его рыжими усами.
5
Хаким не поверил своим глазам – в дверях дома Халена стояли русские казаки. Он даже сам не заметил, как вскочил с места и тихонько стал подвигаться по направлению к печке. Лицо его посерело от страха.
«Значит, за мной следили. Значит, донесли», – мелькнула горькая мысль.
Макка так и застыла с блюдом в руках.
– Хаким, дорогой, – простонала она, и блюдо сползло из ее рук на пол, – это же, верно, за твоим братом снова пришли. О, бедная моя головушка, разнесчастная судьбина!
– Здесь живет учитель? – спросил Захар Калашников.
Запинаясь, Хаким ответил:
– Здесь, ваше благородие, господин хорунжий. Но его дома нет. – «За Халеном пришли, – подумал Хаким, и противные колючие мурашки побежали по его телу, – значит, и меня не оставят в покое. Кто-то донес».
Хорунжий Захар насупился.
– А может, ты и есть учитель, да не признаешься? – спросил он, наступая на Хакима.
– Нет, ваше благородие, мне незачем скрывать. Учителя нет дома. Но вы можете поговорить с его женой.
Макка сделала какое-то странное движение, будто хотела подпрыгнуть на месте.
– Дело вот в чем, – сказал Захар, даже не взглянув на женщину, – нам нужен человек, знающий русский язык и здешние дороги. Вместо учителя пойдешь ты. Кто ты такой?
– Большевик, наверно! – хриплым басом буркнул Остап Песков. – Вся их чертова стая состоит вот из таких дьяволов.
Хорунжий опасливо попятился от Хакима.
– Да я студент, – повеселев, отвечал Хаким. – Учился в реальном в Уральске. Сейчас отдыхаю у матери – ведь занятий-то нет.
Остап в упор посмотрел на него, послюнявил толстую скрученную цигарку и мрачно спросил:
– А где твой дом?
– В ауле.
– Близко?
– Близко…
– Так…
В комнату вошел Гречко. Он остановился в дверях. Странная, точно забытая улыбка все еще пряталась в его усах.
Остап враскачку направился к очагу, чтобы прикурить. Он заметил Шолпан и Загипу, которые, чуть дыша от страха, притаились за печкой.
– Ба! Да здесь, оказывается, красавицы есть! – промолвил он. Потом вынул не щипцами, а рукой уголек и, поочередно перебрасывая его с ладони на ладонь, с удовольствием прикурил. – Эй, Захар! – окликнул он и щелчком бросил тлеющий уголек в Шолпан. Он упал на кошму, недалеко от нее, и Шолпан быстро смахнула его на пол. – Иди сюды, Захар! Я тебе кое-что покажу! Здорово, красавицы!
Загипа спряталась за спину Шолпан, которая стояла вытянувшись, точно струна. Она-то очень хорошо поняла жадные взгляды этих страшных кафиров.
Остап что-то шепнул хорунжему. Тот кивнул.
– Вот что, – снова подойдя к Хакиму, проговорил Захар, – поведешь нас до устья реки. Ясно? Иди сейчас домой, собирайся, седлай коня. И мы немножко погреемся и поедем.
Глянув за печку, Захар захихикал, глаза его свали маслеными.
– Вот так-то, родственничек, поведешь, значит, нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265
– А что говорит этот проклятый киргиз? – спросил казак, отвернувшись от огня и вытаскивая из кармана кисет.
Рыжий, пожав плечами, обстоятельно перевел им ответы Кадеса. Потом все сердито поглядели на хозяина.
«Худо дело», – трусливо подумал Кадес, семеня ногами.
– Ты, – уже громко и зло спросил рыжий по-русски, – нет ли в ауле киргиза, знающего дорогу и русскую речь?
Кадес обрадовался:
– Есть, есть, тамыр. Ошитель Хален есть. Русски говорит, пишет русски. Дом карош, хозяйка карош. Ошитель расскажет. Дом близко, я покажу. Ищо жигит есть, Жунуса сын. Тоже русски говорит. Теке учился.
Все трое казаков вышли из дома.
Акмадия же, посидев в углу хлева, подумал, что неплохо было бы прибрать туда же и рыжего коня, что пасся невдалеке. Хадиша помогала ему управиться с конем. Конь был ладный, сытый и уж очень приглянулся самому толстому казаку. Ему даже показалось, что именно такого коня он просил у неба, а вот – встретил на земле. Он забрал поводья из рук худенькой Хадиши, оглядел копыта коня, одобрительно промычал что-то себе под нос и с ловкостью, удивительной для его тучной комплекции, мигом приладил седло со своей клячи на коня и оседлал его.
– Ойбай-ай! – заголосила Хадиша и заметалась по двору, будто пятки ей прижгли каленым железом. – Ой, беда, беда! Единственная лошадь! Ой, обнищали, обнищали… Бегите за сыном хаджи-ата, пусть же он скажет им что-нибудь… Помогите!..
Но толстяк только набычился и велел рыжебородому вести свою тощую лошадь на поводу.
– Ой, тамыр, тамыр, зачем плохо сделал? – заорал Кадес. Но казак матюкнул его так смачно, что Кадес одурело замер как вкопанный, открыв рот.
А остробородый сказал строго:
– Ты умеешь гонять коней в Лбищенск и Теке. Соображаешь, как выгодно продать шерсть и кожи. Насыбай не забываешь запустить в свою носину. А человеку, который сбился с пути, указать дорогу не можешь, а?
Кадес, очнувшись, направился было к коню, беспомощно растопырив руки, но тут же упал, взвыв от острой боли: плеть чернявого толстяка, свистя, впилась в его тело. Кадес попытался встать, но удары плетей посыпались на него как град, точно стремясь загнать его в землю. Последний удар пылающим обручем обвил его голову и вонзился в правый глаз. Кадес потерял сознание. А казаки, шагом выехав со двора, направились к дому учителя Халена.
Все они не испытывали угрызений совести, даже не оглянулись. На их душе было немало кровопролитных дел. Один из них был тот самый молодой хорунжий Захар Калашников, что организовал засады на Мендигерея и Быкова. Второй – Остап Песков. Это он хотел в проруби ночью утопить Мендигерея. И только третий – шорник Иван Гречко, сосед Быкова, спасший когда-то Мендигерея от верной смерти, ехал, грустно опустив голову; печальная и какая-то растерянная улыбка пряталась под его рыжими усами.
5
Хаким не поверил своим глазам – в дверях дома Халена стояли русские казаки. Он даже сам не заметил, как вскочил с места и тихонько стал подвигаться по направлению к печке. Лицо его посерело от страха.
«Значит, за мной следили. Значит, донесли», – мелькнула горькая мысль.
Макка так и застыла с блюдом в руках.
– Хаким, дорогой, – простонала она, и блюдо сползло из ее рук на пол, – это же, верно, за твоим братом снова пришли. О, бедная моя головушка, разнесчастная судьбина!
– Здесь живет учитель? – спросил Захар Калашников.
Запинаясь, Хаким ответил:
– Здесь, ваше благородие, господин хорунжий. Но его дома нет. – «За Халеном пришли, – подумал Хаким, и противные колючие мурашки побежали по его телу, – значит, и меня не оставят в покое. Кто-то донес».
Хорунжий Захар насупился.
– А может, ты и есть учитель, да не признаешься? – спросил он, наступая на Хакима.
– Нет, ваше благородие, мне незачем скрывать. Учителя нет дома. Но вы можете поговорить с его женой.
Макка сделала какое-то странное движение, будто хотела подпрыгнуть на месте.
– Дело вот в чем, – сказал Захар, даже не взглянув на женщину, – нам нужен человек, знающий русский язык и здешние дороги. Вместо учителя пойдешь ты. Кто ты такой?
– Большевик, наверно! – хриплым басом буркнул Остап Песков. – Вся их чертова стая состоит вот из таких дьяволов.
Хорунжий опасливо попятился от Хакима.
– Да я студент, – повеселев, отвечал Хаким. – Учился в реальном в Уральске. Сейчас отдыхаю у матери – ведь занятий-то нет.
Остап в упор посмотрел на него, послюнявил толстую скрученную цигарку и мрачно спросил:
– А где твой дом?
– В ауле.
– Близко?
– Близко…
– Так…
В комнату вошел Гречко. Он остановился в дверях. Странная, точно забытая улыбка все еще пряталась в его усах.
Остап враскачку направился к очагу, чтобы прикурить. Он заметил Шолпан и Загипу, которые, чуть дыша от страха, притаились за печкой.
– Ба! Да здесь, оказывается, красавицы есть! – промолвил он. Потом вынул не щипцами, а рукой уголек и, поочередно перебрасывая его с ладони на ладонь, с удовольствием прикурил. – Эй, Захар! – окликнул он и щелчком бросил тлеющий уголек в Шолпан. Он упал на кошму, недалеко от нее, и Шолпан быстро смахнула его на пол. – Иди сюды, Захар! Я тебе кое-что покажу! Здорово, красавицы!
Загипа спряталась за спину Шолпан, которая стояла вытянувшись, точно струна. Она-то очень хорошо поняла жадные взгляды этих страшных кафиров.
Остап что-то шепнул хорунжему. Тот кивнул.
– Вот что, – снова подойдя к Хакиму, проговорил Захар, – поведешь нас до устья реки. Ясно? Иди сейчас домой, собирайся, седлай коня. И мы немножко погреемся и поедем.
Глянув за печку, Захар захихикал, глаза его свали маслеными.
– Вот так-то, родственничек, поведешь, значит, нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265