Бегать по врачам Сергей не любил, да и времени не было. — Прокурор слинял!
— Как слинял? А служба наружного наблюдения что делала? — удивился Иванов.
— Ты не понял. Он, во-первых, давно слинял, а во-вторых, далеко.
— Это не отменяет вопроса. Наружка что делала? По мне хоть в Магадан он укати, а ребята должны быть при нем. — Сергей зажмурился и сунул под обжигающий поток голову. Стиснул зубы.
— Наружку он за нос водит два дня. То есть они думали, что он на даче. А он…
— Так пусть туда и едут.
— У них визы египетской нету.
— Чего?! — Сергей вздрогнул, быстро закрутил вентиль и отряхнулся.
Платон подал ему длинное махровое полотенце.
— В Египет, — повторил Звонарев. — Он в Египет рванул. Понимаешь? Два дня тому. Или даже больше. Более точные сведения мы уже запросили в «Аэрофлоте». И в посольство Египта тоже послали запрос. Насчет визы и так далее…
— Девочку нашли?
— Пока нет. Как в воду канула. Выяснили, где жила. Пусто. И давно пусто. В холодильнике все скисло уже.
— Соседей опросили?
— Там из соседей два алкаша, и те в отключке. Раньше завтрашнего утра ничего членораздельного. Самое интересное знаешь что… — Платон отошел в сторону, выпуская Сергея из кабинки. В душевую вошла группа оперативников, вернувшихся с ночной смены. — Привет всем…
Кто-то вяло махнул рукой. В кабинках полилась вода.
— Давай-ка выйдем, — кивнул Сергей.
— Так вот, знаешь, что самое интересное? — Платон шел сзади, стараясь не поскользнуться на мокром кафеле.
— Не томи.
— У этих алканавтов по три ящика пустой тары стоит. И еще по ящику невыпитой.
— И что?
— Ты когда-нибудь видел пьяниц, которые закупаются в оптовых магазинах? Водка вся одинаковая, бутылочка к бутылочке. И не плохонькая какая-нибудь. И у одного, и у другого. Чуешь?
— Спаивает кто-то? Может, выселить хотят? — Сергей нахмурился.
— Да кому оно надо, район кошмарный, дом вообще хрущевка полуаварийная… Это сделка. Пока они пьют, будут молчать. Скандал вокруг прокурора только разгорается, а соседи главной героини по любому будут в прицеле. Например, кинокамеры. Не мы одни такие умные. Журналюги в первую очередь туда ломанутся. Каждому хочется к скандалу приложиться. А там болото еще недели на две. И девочка где-то пропадает. Пока это положение сохраняется, Сорокин имеет карт-бланш и полный набор эксклюзива. Самые «бабки».
— Ну, это еще не состав преступления, — сказал Иванов, натягивая форму. Горячий душ не помог. Кости все так же крутило, ощутимо пощипывало в носу. — Черт побери. К нашему эскулапу придется идти. Плохо мне.
— Так иди.
— Времени нет по койкам болтаться, — ответил Сергей, растирая ладонями лицо. — К тому же прокурор… В общем, так, ищите девушку. Всеми силами. Только ее можно к делу пришить. Все остальное, включая «скандальные разоблачения» господина Сорокина, это лажа. Светский скандал.
— А с прокурором что? — поинтересовался Звонарев.
— С этим я к начальству пойду. Пусть мозгами пораскинут, как вытащить из Нила этого крокодила.
Глава 35
Избранные тексты очень известной женщины:
«Выход из конфликта между свободой и империей только один — предоставление Чечне полной государственной независимости. Тем. более что Чечня никогда не являлась частью России. Понимаете, если вы ограбили банк, деньги, которые вы получили таким путем, не являются частью вашего бюджета. Точно так же и с Чечней: завоеванное и присоединенное никакой частью не является».
После того как проект с названием «ОЗГИ» был запущен, Костя съехал с казенной жилплощади на свою старенькую квартиру. К буйному юному анархисту, который за год пересел на другую музыкальную тематику и теперь на всю катушку гонял Егора Летова, поражая весь двор строчками вроде «вижу, поднимается с колен моя советская родина», к семейке пьяниц, по-прежнему смущенно извиняющихся за каждый скандал, и бабушкам, словно прикипевшим к полуразвалившимся скамейкам у подъезда
Квартира была прежняя. Знакомая. Только окна были поставлены новые, в пластиковых, современных рамах. Их Константин опасался, подозревая, что количество «жучков» в новеньком пластике значительно превосходит старенькую деревяшку.
Открыв входную дверь, Орлов улыбнулся своей квартире, как старому, давно не виденному другу. Все тот же чайник. Та же плита. Столик с компакт-дисками, аккуратно прибранный чьей-то старательной рукой. Книги на полках. Все знакомое, свое. То самое, о чем говорят: дома и стены помогают. Не стены конечно, а все это, вещи, эмоции, воспоминания, заключенные в обстановке. Все, что образует понятие «дом».
Константин чувствовал себя немного скованно, казалось, что дом немного осуждает его. Где был? Почему не приходил так долго?
Костя даже развел руками: мол, так было надо, извини.
Ребята, помогавшие ему переезжать, бодро занесли ящики. В основном книги, документы в папках и компьютер. И так же быстро ускакали прочь.
Первым делом Константин направился на кухню. Тут была заметна все та же рука. Заботливая и аккуратная. Посуда была прибрана, вымыта и поставлена в стопки. Холодильник блестел пустотой, но молотый кофе стоял на своем месте. Заварив маленькую кружечку, Костя прошел в большую комнату, с подозрением пригляделся к новеньким окнам. Повертел ручку, приоткрыл створку на проветривание. Механизм ходил легко, без скрипа, не требовал рывков и приложения лишней силы.
— Далеко ушел прогресс, — пробормотал Орлов. Прихлебнул кофе и направился к столу составлять список необходимых продуктов. Он писал карандашом на узенькой бумажке, замирая и поднимая глаза к потолку, словно пытаясь понять, чего же ему хочется перво-наперво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115