По большей части жизнь вольных торговцев была приятна и щедра на развлечения. В пути своем они на каждой остановке встречали старых и новых друзей. Не обходилось, конечно, и без трудностей. Кое-где в глухих местах водились разбойники, да и непогода могла не только испортить настроение, но и серьезно осложнить жизнь. Как сейчас, например, — вот уже несколько месяцев беспрерывно лили такие дожди, каких не помнили и легенды.
— Подержи-ка лошадей, лапушка, — сказала Канелла, вручая вожжи своей крохотной дочке. Аннас сразу же выпрямилась на сиденье фургона, крепко зажав в потных кулачках грубые ременные вожжи. Глаза ее, темные, как у отца, засияли от гордости, но круглое личико, обрамленное темными прямыми волосами, оставалось не по-детски серьезно.
Канелла спрятала улыбку. Рослые кони, каждый из которых мог бы, фыркнув, сбить девочку с ног, отнюдь не нуждались в том, чтобы их держали — они были приучены повиноваться словам. Впрочем, маленьким девочкам полезно поручать важные дела, а для Аннас очень много значило то, что мать доверяет ей бесценных коней. Хотя девочке едва сравнялось пять, она весьма серьезно относилась к своим обязанностям.
С невозмутимым видом поблагодарив дочь, Канелла спустилась с козел фургона и, шлепая по жидкой грязи, подошла к своему спутнику. Ее подстриженные до плеч, медово-золотистые волосы сейчас кое-где потемнели от влаги — ветер дул так сильно, что и капюшон не всегда спасал от дождя. Сощурившись, она долго разглядывала тонущую в дожде и тумане тропу, затем обеспокоено поглядела на небо.
— Ну, что ты решишь? — обратилась она к Тормону. — Часа через два, того и гляди, совсем стемнеет. Хочешь заночевать здесь и утром попытать счастья, или же рискнем и двинемся дальше? За ночь-то дорога может стать еще хуже.
Канелла была годами вдвое младше вольного торговца и макушкой едва доставала ему до подбородка. Тормон обнял подругу за плечи, и она, подняв голову, заглянула ему в глаза.
Ее веснушчатое, с острым подбородком личико посерьезнело, золотисто-карие глаза потемнели от тревоги.
Оттого что Канелла была так по-детски миниатюрна, Тормон вечно мучился бессмысленным желанием лелеять и защищать ее — бессмысленным потому, что хрупкая с виду женщина обладала стальными мускулами и непревзойденной выносливостью, а ее ум, вопреки хорошенькому лукавому личику, был не по годам острым и проницательным. Тормон и Канелла были идеальными напарниками, привыкшими уважать и в полной мере использовать качества друг друга. Торговая сметка и дорожный опыт Тормона, отточенные почти сорока годами скитаний, отлично дополнялись умом и прозорливостью Канеллы — и это уж не говоря о ее особом умении обращаться с лошадьми.
Сейчас Тормон крепко обнял подругу, теснее прижал к себе.
— Собственно, я о том же собирался спросить тебя. Стоит ли нам вообще рисковать? Как полагаешь, кони смогут пройти по этой тропе? Фургон мы так и так бросить не можем, но я бы не хотел рисковать твоими детками.
Обернувшись, Канелла окинула задумчивым взглядом «деток» — пару крупных и мускулистых вороных, каждый высотой больше восемнадцати пядей в холке. Отец Канеллы славился тем, что разводил «лунных сефрийцев», называвшихся так из-за серебристого отлива гладкой вороной шкуры. В приданое он дал дочери жеребца Руску и мерина Аврио, а также вороную кобылицу, которая сейчас носила жеребенка Руски и дожидалась хозяев дома, на ферме.
— Ну, не знаю… — с сомнением проговорила Канелла. — Дорогу они скорее всего выдержат, но если один из них упадет — в такую непогоду нам ни за что не поднять его на ноги.
— Я бы мог пройти пешком до первого поворота и проверить, какова там дорога, — предложил Тормон.
Канелла покачала головой:
— Ручей такой бурный, что назад, против течения тебе никак не пройти. Погоди-ка…
Она сосредоточенно насупилась. Тормону была хорошо знакома эта гримаса — Канелла размышляла над сложной задачей, перебирая в уме все возможные решения. Чуть заметно улыбнувшись, он ждал результата.
— Нашла! — Лицо Канеллы прояснилось. — Возьми с собой Эсмеральду. Она крепко держится на ногах, и сил у нее достанет, чтобы втащить тебя вверх по склону.
Тормон, как ни был озабочен, от души рассмеялся:
— Опять нас выручает эта малявка!
Канелла с притворной злостью ткнула его кулачком в плечо:
— Не смей называть Эсмеральду малявкой! Пусть она невелика, зато честно отрабатывает свое пропитание.
Она скрылась за фургоном и через минуту появилась, ведя в поводу низкорослую, промокшую до костей и не слишком довольную жизнью ослицу — бурую с белыми пятнами.
При всем своем небольшом росте Эсмеральда была настоящей труженицей. Летом торговцы, навьючив на нее товар, брали ее с собой на вылазки в самые труднодоступные места южных гор, куда не мог проехать фургон. На привалах Эсмеральда таскала на себе дрова и воду, а в конце ежегодного путешествия, когда фургон ломился от товаров, ослицу запрягали в легкую двухколесную повозку, чтобы хоть немного облегчить ношу коней на нелегком и долгом подъеме в горы.
Эсмеральда была для вольных торговцев почти что членом семьи. Тормон и Канелла отыскали ее во время первого своего совместного путешествия, когда только-только решили соединить свои судьбы. Во время летнего путешествия они наткнулись на крестьянина, жестоко избивавшего изнуренную ослицу, которая и так едва не падала под тяжестью непосильного груза. При виде этого с губ Канеллы сорвалось крепкое словцо, изрядно удивившее Тормона. С яростным воплем она спрыгнула с козел фургона, вырвала у потрясенного мучителя палку и с ее помощью принялась втолковывать ему, как нехорошо он поступает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151