Не обращая внимания на острую боль и кровь, выступившую на руке, Алианна попятилась назад. Она опасалась, что это движение может снова привлечь к ней внимание монстров. Очень медленно воровка начала отступать в сторону лестницы, ведущей вниз. Может быть, если она сумеет спрятаться в склепе, твари сожрут своего бывшего товарища и позабудут о ней. Слабая надежда — но это все, что у нее было…
Девушка ступила на лестничную площадку. Ступенька, другая… Твари не обращали на нее внимания. Алианна зашагала вниз. Внезапно нога соскользнула, и девушка покатилась по лестнице, выронив свечу и больно ударяясь о каждую ступеньку.
Железные створки решетки, преграждавшей путь в склеп, оказались открыты. Алианна вкатилась внутрь и тут же услышала наверху пронзительный вопль ярости и досады. Чудовища обнаружили, что жертва ускользнула от них. Повинуясь бессознательному порыву, воровка вскочила на ноги и захлопнула дверь. Со стороны могил струилось бледное сияние. В этом неверном свете взгляд выхватил из сумрака металлический отблеск ключа, торчащего в замке. Крылатые демоны уже спешили по лестнице. Одним отчаянным движением Алианна подскочила к дверям и повернула ключ. Она быстро выдернула его из скважины и едва успела отпрянуть назад, потому что когтистые пальцы уже тянулись к ней.
Вскоре выяснилось, что металлическая решетка достаточно прочна и надежно удерживает преследователей. Алианна поспешно ретировалась в глубь склепа — подальше от демонов Она уповала на то, что труп их злосчастного собрата заставит тварей вернуться наверх и продолжить пиршество. Если она достаточно долго просидит здесь тихо и незаметно, возможно, чудовища забудут о ней. Или же им надоест караулить, и они отправятся восвояси в поисках более легкой добычи. В противном случае Алианна обречена умереть здесь от голода и жажды.
Впрочем, пища беспокоила ее в последнюю очередь. Теперь, когда отпала необходимость бежать и спасаться, раны и ушибы дали себя знать. Все тело сплошь покрылось синяками после падения с лестницы. Царапины на руке, к счастью, были неглубокими — три кровоточащие полосы на коже, однако, сильно болели. Пошатываясь, как пьяная, девушка вошла в первую из комнат длинной анфилады. Теперь она поняла, что озадачившее ее бледное свечение исходит от маленькой лампады, горящей в изголовье могилы.
Алианна скинула с плеч тяжелый мешок. Вынула бутыль со спиртом и принялась обрабатывать царапины, шипя сквозь зубы, когда жгучая жидкость коснулась открытых ран. Если ей повезет, раны не воспалятся: одному Мириалю известно, какая зараза могла быть на когтях этих тварей.
Она была слишком измучена, чтобы думать о еде. Алианна обвела взглядом маленькую, пустую, погруженную в сумрак комнату, размышляя, где она будет спать. Могильная плита выглядела неуютно, вдобавок это было бы неуважением по отношению к мертвому. Подобное соседство не пугало воровку, но все же ей стало не по себе в этом тихом, безжизненном месте — последнем приюте человека, завершившего свой земной путь…
Однако нужно поспать. Голова уже кружилась от усталости, а глаза начинали слипаться сами собой. Алианна свернулась клубочком в углу и задумалась о неизвестном, давно почившем купце — обитателе этой каменной могилы, пока сон не овладел девушкой. И пусть она воровка, пусть бесцеремонно вторглась в его дом, но все же она помолилась, прося дух умершего уберечь ее этой долгой темной ночью…
* * *
Внутри древнего артефакта — реликта магического народа — царили безвременье и бесконечная ночь. И что с того, что отсюда всего один шаг до привычного, материального мира?
Она ничего не видела.
Она ничего не чувствовала.
Она не могла ни услышать, ни издать ни единого звука.
Тиришри висела в кромешном мраке, а вокруг нее лишь абсолютная, бесконечная пустота. Черное ничто. Единственное, что она ощущала, это ярость. Тиришри негодовала на лорда Блейда — так называемого лорда Блейда. Теперь-то она знала, что под личиной командира Мечей Божьих скрывается не кто иной, как якобы почивший чародей Аморн. Тиришри злилась на него за вмешательство в течение жизни Каллисиоры и всего Мириаля. Теперь, когда фея обнаружила местонахождение Аморна, она начала подозревать, что за Тиарондом стоит некая древняя сила, а ренегат имеет прямое касательство к кризису, постигшему Мириаль. Однако более всего фея злилась на себя. Она досадовала на собственную глупость, на то, что позволила Аморну с такой легкостью поймать ее и заключить в этом проклятом измерении. Увы и увы! Фея раскопала столько полезных сведений, но не могла выбраться, чтобы поделиться ими со своими друзьями.
Сквозь алую пелену ярости Шри протянулась черная нить страха. В этом кошмарном месте не было времени; может быть, в ее собственном мире прошли минуты, а может — и тысяча лет. В голове вертелись бессчетные вопросы. Что происходит там, в нормальном мире? Что сталось с ее друзьями и спутниками-чародеями? Какую пакость устроит им Аморн в следующий раз? И если даже ей удастся выбраться отсюда, застанет ли она своих соратников в живых? Узнает ли она вообще свой родной мир, если окажется там снова?
И сколько пройдет времени, прежде чем рассудок окончательно покинет меня?
Эта последняя мысль привела ее в ужас. Тиришри зашевелилась, пробираясь сквозь пустоту, силясь покинуть это ужасающее ничто. Однако она не ощущала собственного движения, не чувствовала скорости, а в окружающей действительности не наблюдалось никаких перемен. Фея не могла поручиться, что она вообще перемещается.
Нужно взять себя в руки. Иначе я сойду с ума.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137