Небесный народ ликовал, надеясь, что вот-вот магические способности вернутся и к остальным. Только королева и ее супруг высказали недоверие, поскольку Черная Птица доподлинно знала, как выглядит настоящая Арфа. Кроме того, ей было известно, что она связана с Анваром особыми узами, которые не в силах разорвать ни один Верховный Жрец. Однако ее доводы пришлись весьма не по душе подданным.Народ перестал поддерживать королеву. Опять поползли слухи о ее связи с бескрылым Харином. Когда Скуа открыто выступил против нее, его поддержали Крылатые дружины и жречество. Королевская семья благоразумно покинула Аэриллию — иначе никого из них не осталось бы в живых.Потягивая вино, Элизеф подумала, что ей уже наскучили эти унылые обветренные скалы. Пора отправляться туда, где потеплее, тем более что нужно подготовиться к схватке с Ориэллой, а она не сомневалась, что схватка эта не за горами. Кому интересно править, если нельзя даже показаться своим подданным? Одним словом, Элизеф решила, что настало время спешить туда, где будет столица ее империи. Спешить в Диаммару.Волшебница встала и подошла к окну. Перед тем как покинуть Аэриллию, ей оставалось сделать еще одну вещь.Ориэлла скоро обнаружит — если еще не обнаружила, — что на севере ее нет, и обратит взор на южные земли. И прежде чем она что-то предпримет, надо вывести на намеченные позиции свои пешки.Элизеф наполнила кубок водой, поставила его на столик и, усевшись поудобнее, стала пристально вглядываться в черную воду. Мысли ее при этом были направлены на Анвара. * * * Время шло, но на поверхности воды ничего не появлялось. Элизеф сидела не шелохнувшись и так старалась сосредоточиться, что у нее заболела голова, — и все равно ничего не получалось. Что за ерунда? Элизеф занервничала — она понятия не имела, что дух, которым она намеревалась управлять, не вернулся в свое тело. Тело Анвара занял другой, над которым она не имела власти. Она знала только одно: У НЕЕ НИЧЕГО НЕ ВЫШЛО! Зарычав от ярости, она швырнула кубок через всю комнату. Сверкнула вспышка, и в том месте, где он ударился о стену, образовалась большая звездообразная трещина. Элизеф вздрогнула, представив себе, что кубок пробил стену и улетел в пропасть.— Проклятие! С этой штуковиной надо поосторожнее, — сказала она себе.Подойдя к кубку; она осторожно подняла его и отерла краем подола. Чаша еще пару раз недовольно мигнула, но потом успокоилась. Не выпуская ее из рук, Элизеф принялась расхаживать по комнате. Как же теперь быть? Надо искать другой способ следить за Ориэллой. Наконец она придумала. Правда, Элизеф не возлагала на Ваннора особых надежд, но ничего другого не оставалось, и она решила попробовать.Элизеф опять налила в кубок воды и тяжело вздохнула. С тех пор как Ваннор угодил в плен к Хеллорину, она с ним не связывалась. Может, и здесь уже что-нибудь изменилось? Но никуда не денешься: это ее единственная надежда. Элизеф, прищурившись, склонилась над Чашей и сосредоточила свои мысли на Ванноре. * * * Мара стояла на зеленой лужайке перед дворцом Хеллорина и смотрела, как восходящее солнце превращает траву в изумрудное пламя. Ей казалось, что весь мир ополчился против нее. Д'Арван уходил, и она не хотела здесь оставаться. И уж конечно, ей совсем не хотелось сейчас заводить ребенка, тем более зачинать его при помощи магии фаэри. «О боги, что я буду делать с этим ребенком? — в отчаянии думала она. — Я воин, будь оно трижды неладно, какая из меня мать?»Но ребенок был уже зачат, и к тому же она сама на этом настаивала. Отступать было поздно. Она вспомнила, как после того, как они с Д'Арваном возлегли, пришла женщина-фаэри и погрузила ее в волшебный сон. А проснулась она уже беременной. Как это ужасно! Мара потрогала кольцо у себя на шее. Неужели это все, что сулит ей будущее? Цепь?Д'Арван обнял ее за плечи, и по тому, как было напряжено его тело, Мара поняла, что он догадался обо всех ее сомнениях и страхах.— Все будет хорошо, — ласково сказал он. — Я вернусь так быстро, что ты и не заметишь.Мара смотрела на него, стараясь запомнить каждую деталь: как ветер ерошит его чудесные волосы, как утренний свет очерчивает его скуластое лицо… Паррик стоял рядом, и она старалась не встречаться с ним взглядом. Безмолвный Ваннор тоже был здесь. Убедившись, что Д'Арван не сможет его вылечить, Хеллорин в последнюю минуту позволил им взять с собой бывшего купца. Паррик, несмотря на то что с него сняли цепь, был мрачнее тучи. Он с самого начала возражал против плана, предложенного Марой, и говорил, что она спятила. Едва Мара собралась с духом, чтобы ответить на слова Д'Арвана, грянули серебряные трубы, и из дворца вышел Лесной Владыка, приветливо кивая своим разнаряженным подданным.— Приведите скакунов!Мара стиснула зубы. О боги, неужели нельзя обойтись без торжественных церемоний! Неужели все короли обожают всякую мишуру?Пока не привели коней, Хеллорин, воспользовавшись паузой, подошел к Д'Арвану и Маре, протянув руки, словно хотел заключить их в объятия. «Пусть только попробует, — мрачно подумала Мара. — Я ему уши оторву, хоть он и фаэри».К счастью, Владыка Леса не стал никого обнимать.— Ну как вы, дети мои?— Благодарю, мой господин, — учтиво ответил Д'Арван.Мара заскрежетала зубами. Если мой сын когда-нибудь мне такое скажет, он у меня неделю не сможет сидеть!Она не успела придумать достойный ответ" появились два ксандимца — могучий боевой конь темно-серой масти и гнедой, чуть поменьше размером, со сверкающей черной гривой. Мара смотрела на них и пыталась представить их в человеческом виде. У нее сохранилось об этом лишь мимолетное воспоминание, да и сама она тогда, по милости Хеллорина, была в обличье Единорога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126