Коридор закончился очередной пещерой: нешироким, но очень высоким каменным цилиндром. Мерцание Геде не достигало его свода. На полу были кругами выложены кости, и в центре горел вертикально висящий овал мутно-синего света.
— Лысая гора над нами, — произнес Опанас. — А дромос-то древний совсем...
У краев овала синий цвет темнел, казалось, что он иссох и потрескался — будто покрылся коростой от времени. В глубине световой лужи виднелось что-то расплывчатое. Подтолкнув Андрея, Бокор приблизился и разглядел угол хижины, край покрытой крупными листьями крыши...
— Пришли, — сказал Опанас.
Он впихнул пленника в дромос и шагнул следом. Геде влетел за ними. Некоторое время в пещере стояла мертвая тишина, затем из туннеля вышел человек. Внимательно, но без удивления рассмотрел дромос, достал трубку из чехла на ремне. Раздался писк, и голос произнес:
— Хозяин, я под катакомбами. Тут какая-то штука синяя висит...
Глава 11
Троечка приставила кей-генератор к замку последней двери, на которой была табличка с единственным словом: ‘ТИТИХОЗА’.
От модернизации она отказалась, взяла только шарик с крошечной надписью: ‘копирование. для одноразового использования’.
Гибкие полосы охватывали торс Адамы, к спине был прикручен пузатый ранец, из-под левой подмышки выглядывал ствол. Поначалу это казалось неудобным, но он быстро привык.
На правом плече сидела бабочка.
Вот это оказалось самым неожиданным. Кроме оружия в подпольной мастерской Меркюри-Джигурти они нашли пузатую бархатную коробочку вроде тех, в которых ювелирные магазины продают украшения, с надписью на крышке: ДУМ. Когда Адама открыл коробочку, из нее выпорхнула большая бабочка с крылышками нежно-зеленых и голубых тонов. Бабочка облетела вокруг головы Егора, села ему на плечо и будто приклеилась. И еще казалось, что она умерла. Во всяком случае, она застыла и с тех пор не шевелилась.
От мастерской они долго поднимались к вершине Робополиса через технические ярусы и жилые сектора, пока не уткнулись в последнее препятствие. Кей-генератор, напоминающий обычную плату с микросхемой, затарахтел, и магнитный замок раскрылся.
— Осторожно, п’ратва, — сказал Рипа.
На плечах робота появились два ствола: справа широкий, слева узкий, зато с подствольником. Из гнезда между фотоэлементами торчала воронка радара. Рипа лишился ног, корпус был прикручен к устройству, более всего напоминающему самолетную турбину. Мануал, который они нашли в мастерской, называл эту штуку довольно заковыристо: ‘совмещенный турбинный реактивно-плазменный антиграв’. Но главное — тело Рипы перестало скрипеть.
Троечка скользнула наружу.
— Подожди здесь, — сказал Адама роботу. — Надо оглядеться, а ты сейчас слишком заметный.
— Да я, п’ратан... — начал было Рипа, но Егор махнул на него рукой и выглянул.
Впереди стояло несколько металлических ящиков, за ними, спиной к Егору, притаилась Троечка. Пригнувшись, Адама перебежал к ней и встал на колени.
Они очутились на краю большого зала. Здесь было множество кораблей, все разные — от прогулочных катеров до больших транспортников. Вокруг кружились чешуйки. Зал накрывали прозрачные створки купола, и за ними был космос...
Совсем не такой, как ожидал Егор.
Обычное звездное небо — довольно скучное зрелище: черный однообразный фон, на нем белые крапинки... Этот космос был каким угодно, но только не однообразным. Звезд совсем не видно, но зато над самым куполом то и дело пролетали метеориты. Или астероиды? Во всяком случае — большие глыбы чего-то твердого. Они носились на фоне широких разводов, цвет которых менялся от бурого до фиолетового. Будто в пространство вылили несколько цистерн разных красок, а потом какой-то великан размазал их огромной кистью. Разводы медленно двигались, заворачивались кольцами, смешивались, меняя цвет.
— Почему все такое детское? — пробормотал Адама.
— Что? — Троечка повернула к нему голову. — О чем ты?
Егор повернулся и сел, привалившись спиной к ящику.
— С самого начала, как я попал сюда... Вроде, все события такие важные, глобальные — кто-то захватывает Сеть, отрезает ее от пользователей, Смертное Древо, то-се... И при этом — что происходило? Ну ты сама подумай. Я проткнул брюхо демону, потом анимэшки, лавовые демоны, будто в ‘Серьезном Сэме’, тупорылые роботы, теперь вот это... Ты понимаешь? Все так серьезно — и в таком попсовом оформлении!
— Так мы же сами в этом и виноваты, — ответила Троечка.
— Что? — Адама удивленно повернулся. — Почему?
— Потому что в такие игры играем, вот почему. Ну да, происходит нечто ужасное, но, как бы сказать... та часть ужасного, на которую попали мы, происходит именно в играх. И оно принимает тут соответствующий внешний вид. Но игры для кого делают? Для нас. А мы предпочитаем всякую попсу, стрелялки, фэнтезюхи разные, лавовых демонов с роботами... Потому я и говорю — сами виноваты. Мы хотели играть в такие игры, нам такие и делали, потому что мы их лучше всего покупали. Поэтому и... Вон тот нам подходит, смотри.
Троечка указала в сторону небольшого корабль с узким носом. Он стоял на трех шасси, в хвостовой части виднелся люк.
— Почему именно он?
— Это рейдер. Я знаю, как с такими управляться.
— Откуда?
— Сталкивалась в одной игре. Ты купол разглядел?
— А что с ним?
— Да ты глянь внимательно.
Адама посмотрел — и наконец понял. Створки не были сомкнуты, между ними оставался широкий зазор.
— Но как же... а воздух?
— Я тоже вначале удивилась. Но потом подумала — какой воздух? Кто им тут будет дышать?
— Действительно, — согласился Егор. — Но тогда и кораблям не обязательно быть герметичными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86