Она покачала головой.– Нет. Наверное, когда-нибудь потом, – неохотно признала она. – Но сейчас ни ты, ни Старбак ничего не смогли бы сделать, чтобы мне стало легче.Она прикоснулась пальцем к его щеке.– Но все равно спасибо, Дилан. Ты классный брат.Решение было принято, и Черити, чтобы не передумать, поспешно забралась в джип и направилась обратно в свой участок.
ОНА НЕ МОГЛА ни о чем думать. Договорившись с полицией штата о передаче пленников, Черити оставила все дела на Энди и отправилась домой.Дома, отыскав кулинарную книгу бабушки Прескотт, Черити принялась печь пирог – в надежде, что внимание, которое требуется для подобного труда, отвлечет ее мысли от Старбака. От гаданий, добрался ли он до Сарнии живым и невредимым. От надежд, что он не забудет то, что возникло между ними.Два часа спустя в результате ее стараний кухня наполнилась дымом, а из духовки явилась груда угольно-черных дисков и пережженных обломков.Решив, что птицы, возможно, не станут особенно привередничать, она вышла с остатками своего творчества на крыльцо. Вот тут-то она и увидела его. Направляющимся к ней решительным, размашистым шагом.Сначала Черити не поверила, что это на самом деле Старбак. Несомненно, это лишь голограмма. Он ведь показывал ей, что может вызывать их из своего сознания.Уронив железные листы в снег, она побежала к нему и попала прямо в его уверенные объятия. Нет, это не голограмма, решила она, когда он осыпал ее лицо поцелуями. Человек, которого она любила, был живой, восхитительно живой, настоящий.– Я должна бы сказать, что мне жаль. – Слезы счастья струились по ее щекам. – Но это неправда.Он зарылся лицом в ее душистые волосы.– И мне нисколько не жаль.– Что-нибудь у вас не сработало?– Все сработало.– Но ты же хотел вернуться домой, чтобы доказать, что твоя теория себя оправдала.– Мне достаточно самому знать, что она себя оправдала, – заверил он ее. – Что же касается возвращения домой, то именно это я и сделал.Он обнял ладонями ее мокрое лицо.– Всю жизнь я боролся за то, чтобы быть истинным сарнианским ученым. Тридцать лет я чувствовал себя на собственной планете пришельцем, вынужденным подавлять неразумные эмоции. Но сейчас, здесь, с тобой, впервые в жизни я чувствую себя дома.Она обвела пальчиком овал его лица.– Навсегда.– Навечно, – кивнул он.Пока они шли к дому, она вспомнила еще кое-что.– Бедняжка Дилан, наверное, страшно разочарован, что не сумел доказать свою теорию.– Совсем наоборот. Она сработала как часы. У твоего брата, полагаю, наступил звездный час.– Что? – Это было выше ее понимания. – Дилан улетел? На Сарнию?– Диамазимана могло хватить лишь для одного, – напомнил он.Мысль казалась слишком невероятной, чтобы принять ее.– Дилан на Сарнии! В далеком будущем! – Она покачала головой. – Ты прав, он наверняка на седьмом небе от счастья.
ЧЕРИТИ И СТАРБАК уже почти вернулись к дому, как ей пришла в голову еще одна мысль.– Мне неприятно спрашивать об этом, но все же – что, если Дилан не сможет вернуться? – Возможность, о которой страшно даже подумать.– Он справится, – возразил Старбак с дерзкой самоуверенностью, совсем как ее брат. – Джулианна ему поможет. Более того, он обязан вернуться не позже чем через две недели.– А почему обязательно через две недели?– Он обещал быть шафером на свадьбе. Мы решили, что этого времени хватит, чтобы сообщить твоей маме и пригласить ее вернуться с Таити на торжество.– А в ваши гениальные головы не пришла мысль, что никто не спросил меня, хочу ли я выходить замуж?Он остановился, совершенно изумленный.– Но ты же мне говорила, что любишь меня.– Люблю, – поспешила подтвердить она.– И я тебя люблю. – Брови его нахмурились, глаза потемнели от неприятной загадки. – И мы оба решили, что хотели бы остаться вместе навсегда, поэтому логично было предположить, что ты хочешь выйти за меня замуж.Вот они, чувства! Черити видела их. Она их ощущала – теплые, глубокие, из самого его сердца. Но его сарнианский ум продолжал, и, вероятно, всегда будет продолжать, искать логику там, где ее найти невозможно.Ведь любовь, в конце концов, абсолютно нелогична по своей природе.Она действительно любит его. Всего без остатка – его щедрое, любящее сердце, его тело, даже его иногда удручающий и всегда загадочный ум.– Если тебя заботит моя способность обеспечить тебя материально, то ты не должна волноваться, – начал Старбак, осторожно подбирая слова.– О чем ты говоришь?Увидев, как внезапно нахмурились ее брови, Старбак решил, что ее, очевидно, вовсе не это удерживало от согласия на его предложение.– Обязанность мужчины – содержать семью. И поэтому я хочу заверить тебя, что мы с Диланом будем продолжать работу. Он мне объяснил, что заработанных средств хватит на то, чтобы позаботиться о жене и детях. И у меня нет причин подвергать его слова сомнению.– Детях?Старбак никогда не думал, что Черити, может, не захочет иметь детей. Но в ту же секунду он решил, что если даже у него будет только она – этого вполне достаточно.– Извини. Я слишком многого хочу?– Дело не в детях, – заверила его Черити, тронутая искренним сожалением в его глазах. – Я всегда хотела иметь большую семью, Старбак. И мысль делать с тобой детей мне определенно нравится. Однако… – она скрестила на груди руки, – мне вовсе не требуется муж для того, чтобы меня содержать. С этим я и сама прекрасно справляюсь.– Ты действительно кажешься самодостаточной, – дружелюбно согласился он.– Так оно и есть, – коротко кивнула она. – И если я выйду за тебя замуж, то не потому, что мне необходим рядом человек, который будет зарабатывать на хлеб. А только потому, что я люблю тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55