– Да вы бы ни за что в него не попали! Я видела, как вы стреляете! Вы и с трех шагов в дерево не попадете!
Красное лицо Флетчера побагровело еще больше.
– Вы оскорбляете меня, леди Дэниела! Я действительно стрелял в этого разбойника, когда он попытался меня ограбить. И уверяю вас, что в него-то уж я попал! Именно поэтому он исчез, и целых три года никто ничего не слышал об этом негодяе.
На самом деле Благородный Джек исчез совсем по другой причине, но Морган не мог открыть правду, хотя и видел, как расстроена Дэниела. Девушка едва сдерживала слезы.
– Благородный Джек не был негодяем! – воскликнула она, не обратив внимания на то, что Морган взял под столом ее руку и сжал, пытаясь предупредить. – Как когда-то Робин Гуд, он грабил только богатых и все отдавал беднякам! Он стольких людей спас от смерти и стольким помог! Он настоящий рыцарь!
– А, так вот что он сейчас делает здесь, в Уорикшире, – насмешливо сказал Морган, – играет в Робин Гуда?
Однако попытка Моргана свести разговор к шутке и успокоить страсти не удалась. Дэниела с вызовом посмотрела на него, словно ожидая, что он сейчас при всех ее разоблачит.
Морган сдержанно, но ободряюще улыбнулся, давая понять, что ни за что ее не выдаст. Их взгляды встретились, и Дэниела растерянно моргнула, словно ожидала от него совсем другого. Затем она снова перевела взгляд на Флетчера. Мысль о том, что этот человек мог и в самом деле убить Благородного Джека, жгла ее как огнем. И сейчас ей хотелось только одного – выместить на нем всю свою боль и отчаяние.
– Доброта и благородство этого человека стали легендой! – Дэниела почти кричала. – Он никогда никого не убивал! А сколько человек обязаны ему жизнью! И вы, сэр Уальд, называете его негодяем, вы, на совести у которого смерти десятков детей, женщин и тех несчастных, что день и ночь трудятся на вас на этой проклятой шахте!
Заплывшие жиром глазки сэра Уальда сузились от ярости, превратившись в щелочки. Он еле сдерживал себя, чтобы не ответить оскорблением на оскорбление.
А Морган едва сумел подавить радостную улыбку. Дэниела, сама того не подозревая, только что разрушила планы своего брата выдать ее за Уальда Флетчера. И он был несказанно этому рад. Хотя, если подумать, его это совсем не должно было бы касаться. Но какая женщина! Не побоялась бросить открытый вызов не только Флетчеру, но и всем тем из присутствующих, кто считал Благородного Джека негодяем, заслуживающим смерти. А таких здесь было большинство, в этом Морган не сомневался.
Неожиданно Бэзил стукнул кулаком по столу:
– Я не позволю тебе оскорблять моих гостей, Дэниела!
– Разве правда может быть оскорблением? – все еще пылая негодованием, парировала она.
Лицо Бэзила покраснело от гнева.
– Ты позоришь меня и всю нашу семью! Неужели ты настолько бессовестна или настолько глупа, что можешь защищать преступника, по которому плачет виселица? Иди сейчас же в свою комнату и как следует подумай над своим поведением. Но прежде извинись перед сэром Уальдом.
Дэниела побледнела, словно Бэзил ударил ее.
– Я не ребенок, чтобы выгонять меня из-за стола и отправлять в свою комнату.
– Я обращаюсь с тобой так, как ты того заслуживаешь! Убирайся!
Дэниела продолжала неподвижно сидеть, не отрывая гневного взгляда от брата.
Бэзил вскочил, уронив при этом стул, который с грохотом полетел на пол. Глаза его пылали такой яростью, что Морган испугался за девушку. Он сжал кулаки, готовый броситься на ее защиту, если понадобится. Каким же гнусным тираном оказался этот льстивый змееныш!
– Сейчас же выйди вон! – заорал Бэзил. – Иначе я сам тебя выкину отсюда!
Дэниела, бледная как смерть, поднялась со стула.
– Я уйду, но только потому, что мне самой неприятно общество некоторых личностей за этим столом, – с достоинством произнесла она, бросив на Флетчера пылающий взгляд. Затем, гордо подняв голову, вышла из комнаты.
Морган с восхищением следил за ней. Ему нравилось, как она держалась, нравилась ее выдержка, ее достоинство. Куда делась та неловкая, застенчивая девушка, робко жавшаяся к стенке в бальном зале? И еще он поймал себя на мысли, что ему нравится ее стройное тело. Провожая ее взглядом, он вдруг представил себе, как это гибкое обнаженное тело извивается в его объятиях. Но в ту же минуту ему пришлось отогнать это соблазнительное видение, ибо его собственное тело не замедлило отреагировать на столь неуместную игру воображения.
Лакей поднял стул Бэзила, и хозяин занял свое место во главе стола. Мрачным взглядом он обвел своих гостей.
– Прошу прощения за возмутительное поведение моей сестры, – произнес он хмуро.
– Позвольте вам заметить, что скорее ваше поведение по отношению к вашей сестре требует извинений! – не удержался Морган.
Бэзил смерил его таким ненавидящим взглядом, словно вот-вот готов был наброситься на него! Но затем огромным усилием воли овладел собой и примирительным тоном сказал:
– Я просто не могу позволить своей сестре так жестоко оскорблять никого из моих гостей.
Его титанические усилия были по достоинству оценены Морганом, но он тут же задался вопросом – ради чего? Что нужно от него Бэзилу?
– Ваша сестра, – заметил он спокойно, – всего лишь сказала правду. Я знаю из первых рук о том, как сэр Уальд обращается со своими рабочими. Именно по этой причине мой брат, герцог Уэстли, выгнал его из Йоркшира. И, судя по всему, то же самое происходит здесь.
– К сожалению, вы правы, – громко поддержала его Шарлотта.
Флетчер бросил в сторону Моргана яростный взгляд, но, видимо, вспомнив вчерашнюю стычку с ним, счел за благо промолчать.
За столом воцарилась мертвая тишина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108