Весь этот разговор меня страшно утомил, но интерес к голубям лорда Фарфилда казался неиссякаемым. Прошел почти час, наконец, я заметила в парке Банни и ушла с галереи. Когда я добралась до парка, Банни возвращался со стороны расщепленной сосны. Я бросилась ему навстречу.
– Записка от Депью – э-э, Мартина, – сообщил он взволнованно. Он придет сегодня в парк, вечером, в одиннадцать, сюда к сосне.
– Отлично! У меня для него много новостей. Во-первых, я хочу его уверить, что Фарфилд – не тот, за кого себя выдает. Во-вторых, у меня есть подозрение, что Сноуд сочиняет зашифрованные послания.
– Они у вас есть?
– Я видела одно мельком. Он шифрует сообщение в виде любовного стихотворения, которое, думаю, мне удалось запомнить – оно короткое. Мы прошли в кабинет, и я записала несколько строчек, они четко вырисовывались в памяти.
– Похоже на лирическое послание, – заметил Банни.
– Чертовски красиво написано.
– Не будьте дураком, Банни. Это информация, предназначенная французам. Что бы она значила? Он упоминает лунный свет, это может означать время нападения, или передислокацию войск, или еще что-нибудь в этом роде.
– А что, по-вашему, может значить признание в одиночестве, гордости?
– Похоже на Наполеона.
– Он далеко не одинок, всегда окружен свитой. Скорее похоже на Бога.
– Мы предложили мистеру Мартину расшифровать это, – сказала я и спрятала листок в карман.
– Мне бы хотелось пойти с вами.
– Ваша задача не менее важна, Банни. Вы среди нас единственный член семьи мужского пола, поэтому вам придется взять на себя Фарфилда. Чтобы он не вздумал пойти за мной и все испортить. Мы с вами одна команда.
– Разрази меня гром! Как приятно сознавать, что наконец-то делаешь настоящее дело. Иногда мне страшно хочется, чтобы об этом все знали.
– Вы с ума сошли! Ни словом, ни взглядом нельзя выдать себя!
– Нем, как могила. На этой патетической ноте мы расстались. Я просмотрела дневную почту. На наши объявления в Брайтонских газетах не пришло ни одного ответа. Да я их и не ждала.
Глава десятая
Угощение, приготовленное нашим поваром, удалось на славу. В остальном, обед в обществе барона почти не отличался от обеда в компании местного викария или просто соседа. Джентльмены, как обычно, монополизировали беседу. Должна сказать, что дамы высшего света знают немало удачных способов, как перевести разговор с лошадей на более общий предмет, но ни миссис Ловат, ни я таким умением не отличались.
– Отличную гнедую лошадку вы привезли с собой, лорд Фарфилд, – заметил Банни.
– Купил за бесценок у Олванли. У него есть одна охотничья, рано или поздно она тоже будет моей.
– Я вам скажу, где можно приобрести прекрасную лошадь для охоты, и тоже почти даром. В Хайте есть одна, у Сингера, он ее хочет продать. Родилась и выросла и Ирландии. Великолепный скакун, несется, как ветер, может перепрыгнуть через любую ограду. И для верховой езды очень подойдет – хорошо ориентируется на местности.
– Не можете ли познакомить меня с Сингером?
– С удовольствием.
– А как здесь места, годятся для верховой езды?
– Хедер любит прогуливаться верхом, – сказала миссис Ловат, чтобы включить меня в беседу.
Фарфилд вежливо улыбнулся, но чувствовалось, что с нетерпением ждет ответа Банни. Так прошло время, пока подавали первое и второе блюда и забирали посуду. Мне хотелось, чтобы джентльмены поскорее уединились за бокалом вина, не терпелось заглянуть в комнату Фарфилда.
Наконец момент наступил, мы с тетушкой удалились в гостиную.
– Какой приятный мужчина лорд Фарфилд, – сказала тетушка.
– Да, интересный внешне, – согласился я.
– И богат! Подумать только, сколько домов унаследует!
– И пещеру, – добавила я хитро, желая подразнить тетю. – Но согласитесь, тетя, он не очень привлекательный собеседник.
– Подумаешь! При чем здесь это? Главное, что ты можешь в один прекрасный день стать баронессой, и маркизой, одной из законодательниц светской жизни в Лондоне. Тебя всегда влекли светские приемы.
Чтобы улизнуть по своим делам, не вызывая подозрений, я сказала:
– Раз так, я, пожалуй, начну готовиться к этой роли сейчас же – поднимусь наверх, займусь своим туалетом.
– Как жаль, что мы в трауре и не можем создать более оживленную обстановку для лорда Фарфилда. Как думаешь, Хедер, не будет ли яркая шаль выглядеть слишком непочтительно? Черное тебе не идет.
Я была одета в свое единственное приличное траурное платье.
– Можно сказать, что у меня нет черной шали.
– Но на тебе черная шаль сейчас.
– Да, но Фарфилд наверняка не обратил внимания.
– Ты права. Такое впечатление, что женщины не вызывают у него большого интереса, – согласилась тетушка.
Однако в Брайтоне он поцеловал мне руку, заглядывая в глаза. Куда девалась его галантность? Или все было рассчитано на приглашение в Грейсфилд?
– Возможно, он пригласит к себе Банни. Они, кажется, нашли общий язык.
Поднимаясь в свою комнату, я осведомилась у Тамма, накормили ли слуг Фарфилда.
– Они очень уютно устроились в кухне, мисс Хьюм, обедают и весело болтают.
Я поспешила в Золотые апартаменты», дверь оказалась не заперта, я вошла и тихо закрыла ее за собой. Было еще не очень темно, я не стала зажигать свет. Фарфилд привез столько нарядов и туалетных принадлежностей, что поиски были крайне затруднены. Туалетный столик был завален с полдюжины галстуков, которые он, видно, примерял, но они его чем-то не устроили, множество щеток, расчесок, рожков для обуви, здесь же лежало маленькое дамское зеркало – и зачем только оно ему понадобилось?
Туалетная вода, бритвенные принадлежности, щипчики и пилочка для ногтей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57