– Я посвящу тебя в нее сегодня, прежде чем смерть лишит меня голоса. – Она медленно повернулась к Джудит, но разглядела только контур ее бледного лица. Одной свечи явно не хватало, чтобы осветить помещение. – Поклянись, что никогда никому постороннему, не из клана Маклеодов, не расскажешь о том, что сейчас увидишь и узнаешь. – Голос ее походил на голос привидения из могилы.
Джудит молча кивнула, немало озадаченная торжественным тоном Софи.
– Тогда пойдем, дитя.
Старушка с трудом прошаркала к стене с высоким окном, затем медленно подошла к двери. Джудит показалось, что Софи считает шаги. Наконец она остановилась и подозвала Джудит. Та опустилась на колени там, куда указывала клюка Софи, и начала разгребать сено. Под ним Джудит обнаружила едва заметное в тусклом свете горящей свечи, скрытое в полу железное кольцо. Довольная результатом, Софи отошла в сторону. Память не подвела ее.
– Здесь вход, Джудит. Потяни за кольцо, увидим, что ждет нас впереди.
Джудит сделала, как просили, однако это оказалось не так-то просто. Крышка была из того же камня, что пол и стены замка. С большим трудом Джудит удалось приподнять и чуть-чуть сдвинуть крышку с места. Она просунула в образовавшуюся щель руки и, поднатужившись, откинула ее. Раздался тяжелый удар, слегка приглушенный сеном. Они с Софи посмотрели друг на друга, замерев в ожидании, но снаружи по-прежнему не доносилось ни звука, никто не примчался посмотреть, что происходит в башне.
Софи передала свечу Джудит и указала на ведущие вниз ступени. В неярком мерцающем свете Джудит видела, как тревога исказила лицо Софи. Эта тревога да еще быстро убывающие силы старушки заставили ее подавить страх и спуститься по лестнице. Ступени были вырезаны прямо в земле, мокрые и скользкие.
Поначалу в открывшемся проеме ничего не было видно. И, только спустившись до конца лестницы и подняв свечу высоко над головой, Джудит поняла, где находится. Старинные мечи, кинжалы и шпаги висели ровными рядами на стенах. На грубо сколоченных полках громоздились ржавые от времени щиты многих поколений Маклеодов. На полу рядами стояли серебряные кувшины, миски и другая посуда, почти почерневшая и лишенная привычного блеска, отдельно лежало столовое серебро, отражая пламя свечи. Справа у стены стояли резные стекла и витражи из окон в комнатах замка, а почти под самыми ногами Джудит разглядела длинные камышовые трубочки с небольшими дырочками по всей длине, прикрепленные к кожаному мешку.
Джудит мгновенно поняла, что предстало перед ней.
Сокровища Маклеодов. Но не серебро, не резные стекла и даже не спрятанная волынка несли смертельную опасность клану. Оружие. Целый арсенал. Его берегли как зеницу ока. Увиденное долго стояло у Джудит перед глазами после того, как она покинула тайное хранилище, передала свечу Софи и как можно тише вернула каменную крышку на место.
– Зачем? – Это был единственный, пришедший ей в голову вопрос. Она вспомнила английских солдат во дворе замка, всего в нескольких шагах от этого места.
– В клане есть люди, дитя мое, которые мечтают о возврате к прежним временам. Дням славы, – грустно отозвалась Софи. – Наверное, горе позволило мне думать, что их мечты имеют под собой какую-то почву. А может быть, я просто глупая старуха. Когда они пришли ко мне, я показала им это место, а теперь не могу успокоиться. Я хочу попросить тебя кое о чем, дитя, – торжественно произнесла Софи. В темноте, с прыгающими по стенам причудливыми тенями, отбрасываемыми одинокой свечой, Софи подробно объяснила притихшей молодой женщине, которую хорошо узнала и успела полюбить, чего от нее хочет. Джудит внимательно слушала, время от времени кивая головой. Хотя сердце у нее в груди билось быстро-быстро, а дыхание участилось, она наконец согласилась.
Софи погладила Джудит по щеке высохшей ладонью, потом поцеловала ее в щеку сухими губами.
– Сделать то, о чем я прошу, очень нелегко, я знаю, – добавила она.
– Я попробую, но меня могут не послушать, – засомневалась Джудит.
– Послушают, Джудит. Они отлично знают, что я никогда не доверила бы тебе этой тайны без особой причины.
– А почему вы пошли на это?
– Ты еще спрашиваешь, Джудит? Из-за выражения твоих глаз, когда ты смотришь на моего внука. Из-за улыбки на твоем лице, когда ты думаешь, что никто не видит тебя. Из-за румянца на твоих щеках, когда он объявляет, что уже поздно и пора ложиться, а твои глаза загораются радостным предвкушением. Вот почему, дитя мое. Из-за твоего бесконечно доброго сердца и способности любить.
– Но как узнать, что я способна любить, бабушка? Как это узнают?
В голосе Джудит прозвучала боль и разочарование. Софи ласково потрепала молодую женщину по щеке, загадочно улыбнулась и тихо произнесла:
– Когда ты просыпаешься утром и с нетерпением ждешь наступающего дня, Джудит, или когда тебе до боли хочется поговорить с одним человеком, особенным для тебя, или когда обстоятельства вдруг перестают быть безнадежными и ты видишь, что чудеса возможны… Это любовь все переменила. В любви есть обещание, Джудит, оно-то и озаряет ярким светом все вокруг. Ищи это обещание, дитя мое, и ты узнаешь любовь. Я благословляю тот день, когда ты появилась во дворе замка, – тихо произнесла Софи. – А ты счастлива, что приехала сюда?
– У меня не было выбора, – с горечью ответила Джудит.
– А что бы ты сделала, если бы выбор появился сейчас?
Повисло неловкое молчание. Джудит задумалась об опасности, которую она представляла для Алисдера и всего клана. Она не смеет думать о любви. Разве она достойна этого чувства?
– Не борись с любовью, когда она настигает тебя, дитя, – ласково проговорила Софи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89