– Наверное, мне следует извиниться? – проговорил он, поцеловав ее в макушку.
– Даже не представляю за что.
– Я был несколько груб… И вообще, все произошло слишком быстро.
Кэролайн усмехнулась:
– А ты видел, чтобы я сопротивлялась этому?
– Нет.
Несмотря на то, что это потребовало значительного усилия, она все же подняла голову и, взглянув на него, улыбнулась:
– Следовательно, я была всем довольна.
Засмеявшись, он обнял ее.
– Все-таки ты необычная женщина.
– Это хорошо или плохо?
– Это просто восхитительно! – Дрейтон подхватил Кэролайн на руки и понес к кровати.
Втянув ноздрями запах мужского тела, Кэролайн открыла глаза и подняла голову с плеча Дрейтона. Первые солнечные лучи золотили края задернутых штор. Медленно и осторожно она передвинулась к краю постели и встала.
Собрав свою одежду, тихо направилась к двери, но, уже взявшись за ручку, обернулась: Дрейтон спал, лежа поверх одеяла во всей своей греховной наготе, совершенно обессилевший. Кэролайн улыбнулась, вспомнив о том, что происходило этой ночью, о тех мгновениях блаженства, которые они щедро дарили друг другу.
С Питером все было иначе. Там главную роль играло сердце. Присутствовала, конечно, и страсть, но она была более мягкой, затрагивающей скорее душу, нежели плоть. А с Дрейтоном…
Каким изумительным занятием становится близость, когда в нее не вовлечена любовь! Когда стремишься получить лишь плотское наслаждение, осознавая, что такая ночь больше не должна повториться. Кэролайн и понятия не имела, что удовольствие может быть столь пронзительным и всепоглощающим.
Приоткрыв дверь, Кэролайн выскользнула из комнаты Дрейтона. «Покинула герцогские покои», – мысленно усмехнулась она.
Да, женщин из ее семейства определенно влечет к разного рода аристократам. Но в отличие от матери у нее будет возможность обустроить свою жизнь, если в результате столь беспечного поведения возникнут вполне вероятные последствия.
Ужас!
Ощущение было такое, будто изнутри по черепу кто-то долбил молотком, а сама голова казалась разбухшей, увеличившейся в размерах раза в два.
Аромат сандалового дерева… Он в действительности вдыхал его?
Дрейтон резко сел в кровати, его голова раскалывалась, а сердце бешено колотилось. Превозмогая боль, он огляделся: скомканное одеяло, смятые, перекрученные простыни… Постель пребывала в полнейшем беспорядке, но он определенно был в ней один. Рухнув обратно, на подушку, Дрейтон со стоном заслонил глаза рукой, между тем как в памяти стало всплывать все, что происходило ночью.
О черт! Что же он наделал? О чем он вообще думал? Дрейтон вновь застонал, мучимый угрызениями совести.
Да ни о чем он не думал! Сначала залил мозги вином, а потом, как видно, и вовсе позабыл их в столовой. После чего поднялся наверх и занялся любовью с Кэролайн… даже не попытавшись обуздать свою страсть. И этим они занимались почти всю ночь.
Хотя подробности происходившего терялись в винном тумане, он вполне отчетливо помнил, что среди множества его действий отсутствовало одно, самое важное: он даже не позаботился о том, чтобы достать из баула так называемое французское письмо. Он был беспечен, эгоистичен и совершенно безответственен, как и большинство мужчин!
Теперь выход только один – взять Кэролайн замуж. Если она забеременела, потом можно будет сказать, что ребенок появился на свет раньше положенного срока. Хорошо бы он родился не слишком крупным, ну а если нет… Что ж, в британской истории это будет не первый «восьмимесячный» младенец, родившийся крепким и здоровым.
Да, именно так и следует поступить. Сейчас он встанет, вымоется, побреется, приведет себя в презентабельный вид… насколько презентабельно может выглядеть отъявленный негодяй… и пойдет к Кэролайн. Возьмет ее за руку и принесет, глубочайшие извинения, как и подобает настоящему мужчине. За то, что сначала напоил, а затем неоднократно и самым изощренным образом обесчестил.
Хотя, конечно, это было не совсем так, ибо Кэролайн, насколько он помнил, принимала в творившемся безобразии весьма охотное и активное участие. И тем не менее взять на себя всю вину за случившееся будет благородным поступком. Да, ему нужно попытаться представить себя в наиболее выгодном свете. А значит, ни в коем случае не следует упоминать об изощренности и неоднократности. Даже если бы все произошло за один раз – это уже отвратительно. Нет, что касается ощущений, то все было далеко не отвратительно, а очень даже наоборот. Соитие с Кэролайн – это нечто божественное! Именно поэтому оно и стало неоднократным. Но это, конечно, совсем не то, что ей захочется услышать. Когда он явится к ней, она наверняка будет захлебываться слезами стыда и раскаяния. Так что ни в коем случае нельзя усугублять ситуацию.
Он протянет Кэролайн свой платок, принесет глубочайшие извинения, после, чего возьмет ее за плечи, привлечет к себе и заверит, что они обвенчаются сразу же, как только будут сделаны необходимые приготовления. Шмыгая носом, она, конечно же, попытается отклонить его благородное предложение, но он спокойно и непреклонно будет стоять на своем. Некоторое время они поспорят, но в конце концов Кэролайн уступит и согласится, что предложенный им выход из ситуации наиболее приемлем для них обоих.
Потом они сядут в карету и отправятся в замок Райленд. Приехав, поприветствуют вышедших навстречу слуг, и он представит ее всем как будущую герцогиню. Кэролайн со счастливым видом примет всеобщие поздравления, после чего они войдут в дом, позаботятся о размещении Симоны и Фионы, а также о самых неотложных хозяйственных делах и удалится в свои апартаменты, чтобы опять поужинать наедине друг с другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96