К тому моменту, когда Эмми надела накидку, шляпку и перчатки и вышла на улицу, было поздно высказывать сомнения, которые наконец пробились сквозь ее первое чувство нетерпеливого ожидания.– Ты моя самая лучшая подруга, Симона. Может, все-таки еще не слишком поздно?– Если бы это было так, я бы отказалась участвовать в этом. Ты нарываешься на скандал.– Знаю, – согласилась Эммалина с радостной улыбкой. – Зато нам весело, правда?Проклятие! Что случилось с застенчивой малышкой, которая совсем недавно предпочитала прятаться за пальмами?– Тебе перестанет быть весело, если твой брат все узнает.Эмми фыркнула.– Да, полно, Симона! – Она беззаботно махнула рукой. – Мы с мистером Грегори будем говорить о перевозках товаров и учетных книгах. Тристан может войти в любой момент – и на самом деле мне кажется, что ему будет приятно видеть, что я интересуюсь его компанией.– А еще он достаточно быстро поймет, что на самом деле ты интересуешься его старшим служащим, и дела, которые он ведет – всего лишь предлог.– Ни в коем случае! – горячо заверила ее Эмми. – Тристан считает, что я наивная девочка.– Ты и есть наивная девочка.– А вот и нет!Понимая, что нет смысла продолжать этот спор, Симона осторожно спросила:– А как же лорд Ноуланд?– При чем здесь он?– Ну, он, кажется, считает тебя прекраснейшей женщиной во всей Британской империи, разве нет?– По-моему, он сказал, что я прекраснейший цветок. То есть редчайший цветок, вот!Ободренная тем, что подруга так детально запомнила этот разговор, Симона продолжила:– Это очень завидный жених, поверь.Эмми фыркнула:– Кто это сказал?– Светское общество. А что тебя так удивляет? У него есть титул, он сотрудник Скотленд-Ярда и занимает очень хорошее положение.– Я и не ожидала, что тебя интересует мнение света, – возмутилась Эмми. – Если уж кто-то способен оценить самостоятельные решения, так это ты, я уверена.Симона пожала плечами: она прекрасно знала, что есть границы, которые переступать не следует.– Я не родилась аристократкой, Эмми, а ты принадлежишь к этому обществу с рождения, и это меняет абсолютно все. Мое присутствие в свете терпят только потому, что я официально являюсь подопечной герцога и нельзя меня игнорировать, не оскорбив при этом Дрейтона. Все стоят и наблюдают за мной, ожидая, когда я сделаю очередную ошибку, и это служим им развлечением. Мое плохое поведение терпят только потому, что знают: из той немытой невоспитанной толпы, которую они презирают, меня удобно ставить перед их драгоценными безупречными доченьками в качестве примера того, как надо себя вести.– И это очень низко с их стороны! – заявила Эммалина, когда карета остановилась. – Я никогда не сделаю такой низости! – Она потянулась к ручке дверцы.Симона поймала ее за руку, заставив остановиться.– Позволь мне договорить, Эмми, потому что это важно, и ты должна понять. Тебе не дана такая свобода, как мне; это несправедливо, но тут уж ничего не поделаешь. Ты должна следовать правилам, и тебе нельзя флиртовать со служащим, каким бы славным и красивым он ни казался. Если ты намеренно пожелаешь упасть, это будет сочтено признаком аморальности. Общество тебе никогда не простит, что ты его предала.– Чушь! – Эммалина освободила руку и вышла из кареты.Симона секунду сидела неподвижно, раздумывая над тем, почему именно теперь она вдруг потрясена тем, что испытала неожиданное сочувствие к Каролин и Дрейтону. В какой-то момент ей надо будет попросить у них прощения за то, что она превратила их жизнь в ад.– Чушь? – повторила она, следуя за Эммалиной. – Преднамеренное убийство собственной репутации – это вовсе не чушь.Приподняв юбки, Эммалина быстро взбежала по ступенькам конторы «Таунсенд импорт», Симона медленно шла следом.– Боже! – прошептала она чуть слышно. – Не могу поверить, что сказала такое! Я говорила точь-в-точь, как Карелии!– Леди Эммалина! Леди Симона! Какой чудесный сюрприз!Симона остановилась на пороге как раз в тот момент, когда взгляд Уэйда Грегори задержался на ней. Его улыбка чуть было не погасла, но Уэйд сумел быстро вернуть ее на место и, кивнув головой, вежливо добавил:– Пожалуйста, проходите.– Добрый день, мистер Грегори! – проворковала Эммалина. – Как поживаете?– Значительно лучше, чем всего несколько секунд назад. Леди, позвольте узнать, что привело вас сюда?– Неукротимое любопытство. Мы хотим знать, распакованы ли хотя бы какие-то из ящиков.Мы? Симона усмехнулась. Нам абсолютно наплевать на то, что в этих ящиках!– Их все уже распаковали, – гордо ответил Уэйд. – И, по правде говоря, когда вы появились, я как раз собирался пойти и сверить их содержимое с инвентарным списком. Возможно, вы тоже захотите пройти со мной…У Симоны сжалось сердце. Так Тристан, уже разобрал шелковую беседку! И куда же он ее дел? Спрятал все обратно? А что, если он этого не сделал? Сможет ли она притвориться, будто никогда прежде этого не видела? О Боже! А ведь все может обстоять еще хуже! Насколько хорошо Уэйд Грегори осведомлен о личной жизни своего шефа?Эмми заговорила, прервав ее приступ панического страха словами:– Мы будем просто счастливы, мистер Грегори, – объявила Эммалина. – Может быть, даже я смогу как-то помочь вам в этом процессе. Мне так понравилось помогать сортировать ящики, когда их выгружали!На лице Уэйда засияла улыбка; он снял очки, сложил их и спрятал в нагрудный карман сюртука.– Как мило с вашей стороны, леди Эммалина. Содействие всегда бывает кстати. Сюда, леди. – С этими словами мистер Грегори направился к двери.Симона медленно шла за юной парой, мечтая оказаться в каком-нибудь другом месте. Предоставив Эмми и Уэйду возможность уединиться в лабиринте ящиков, она приостановилась и осмотрелась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78