Но, видно, не суждено ей, жене священника, познать такую любовь. Особенно после того, как в жизни Алекса появилась Сара Тэва. Это Сару желал каждый мужчина. Сару, с ее телом, ее танцами, ее наготой, ее все понимающей, невыносимо наглой улыбкой...
О Боже , я не должна так думать , не должна , не должна...
Филиппа огляделась и не сразу поняла, где находится. Она старалась уйти подальше от дома и теперь не хотела возвращаться, обуреваемая грешными мыслями на ее совести. Наконец она обнаружила, что забрела в самый дальний конец огороженного забором луга.
...она мечтала, что именно здесь кто-нибудь овладеет ею... Алекс...
Она судорожно схватилась руками за голову. Ей никогда не стать Сарой Тэва, не стать такой соблазнительницей, какой она представляла себя в мечтах. Она должна успокоиться, отогнать прочь эти мысли. Пусть Алекс наслаждается этой... распутной девкой. Пусть Маркус мечтает о том, чего ему никогда не получить. Пусть ее саму ожидает унылая, тоскливая, лишенная блеска жизнь с Маркусом... Пусть все катятся к...
– Боже, какая ты высокая! – Глубокий, звучный мужской голос ворвался в ее мысли так неожиданно, словно возник из воздуха.
Филиппа резко обернулась: сердце ее заколотилось, когда она увидела мужчину, спрыгнувшего с коня. Именно о таком она мечтала.
Она убрала с лица мокрые волосы, чтобы получше разглядеть незнакомца. О, он был прекрасен, с белокурыми волосами и бездонными голубыми глазами, которые ощупывали все ее тело, заставляя ее дрожать. Он был крепким, мужественным, высоким, в элегантном костюме, не очень подходящем для верховой езды.
– Я не разговариваю с незнакомыми мужчинами, – высокомерно заявила она, не в силах оторвать от него глаз. Потом заставила себя отвернуться. Он слишком соблазнителен, слишком опасен. Воплощение секса и греха. Она не сможет себе это позволить. Даже с ним. Даже в этом волшебном сне.
Он схватил ее за руку.
– Но мы уже знакомы, любовь моя. – Она замерла.
– Знакомы?
– Разумеется. – Он привлек ее к себе.
О, это замечательный сон, прекрасный, прекрасный... Филиппа прижалась к его груди, чувствуя его жар, его возбуждение, наслаждаясь ощущением его крепкого тела.
– Кто ты? – прошептала она.
– Зови меня, как хочешь, – прошептал он ей на ухо.
О Боже, это так соблазнительно. Она может назвать его именем человека, живущего в ее мечтах. Может обрести возлюбленного, который воплотит в жизнь все ее запретные желания.
Посмеет ли она?
– Ты так прекрасна. – Он положил руки ей на плечи. – Так желанна. Чаровница на дожде. – Его руки обвились вокруг ее талии. – Как же я тебя нашел? – Он обхватил своими большими руками ее грудь, провел пальцами по соскам, и она задрожала. – Я ни за что тебя не отпущу.
– Не отпускай, – прошептала она, выгибаясь ему навстречу и подставив губы для поцелуя.
Он прикоснулся губами к ее губам сначала робко, потом впился в них с жадностью и словно замер.
Филиппу никогда никто не целовал так. Она не знала настоящей ласки. Волна самых невероятных ощущений захлестнула ее. Он повернул ее к себе, расстегнул платье, спустив его с плеч, осыпал поцелуями ее шею, грудь. Потом обхватил губами ее сосок, от чего она ощутила дрожь во всем теле.
Филиппа вцепилась в его плечи – его широченные плечи, – а он, прижав ее к дереву, наслаждался тугими бутонами ее груди, лаская их губами, языком, пока она едва не лишилась чувства и не взмолилась о еще большем наслаждении.
– Я хочу тебя всю без остатка, – прошептал он, – хочу, чтобы ты принадлежала мне. Скажи, что это возможно. Не исчезай из моей жизни.
– Да разве я смогу? – простонала она.
– Послушай. Мужчина вовсе не так желает обладать своей любимой – не на холоде и дожде. – Он стал застегивать ей платье, не переставая ее целовать, шепча слова любви, которые она так жаждала услышать. – Скажи, что пойдешь со мной. Я хочу тебя. Только ты можешь прекратить мои мучения, богиня. Я должен знать, что ты хочешь этого. Хочешь меня.
О да , да. Да. Я хочу этого. Я хочу тебя...
– Я хочу тебя, – выдохнула она.
– Пойдем.
Экстаз. Вот в чем истинный секрет всех ее желаний. Чтобы мужчина довел ее до экстаза, чтобы с силой вонзался в нее, чтобы она кричала от наслаждения, и чтобы это повторялось вновь и вновь.
Она не знала его имени, не знала, сколько времени провела в деревенском домике, который он арендовал на лето. Не хотела знать.
Она лишь хотела испытать невероятное, всепоглощающее наслаждение оттого, что этот человек желает ее.
Прошли часы, а она все лежала на спине, нагая, и он все вонзался и вонзался в нее. И она наслаждалась каждым мгновением его обладания, кокетничая, дразня, соблазняя и возбуждая его, пока не добивалась желаемого.
Его пульсирующая плоть была огромной и ненасытной.
Филиппа тоже не могла насытиться. В ней словно плотина прорвалась, и она торопилась наверстать упущенное за прошедшие годы.
Он оправдал ее ожидания, неутомимо утоляя ее жажду, словно племенной бык, вонзаясь и вонзаясь в нее так, что она стонала.
– Мне пора, – устало пробормотала она, когда уже завечерело.
– Ты должна до дна испить чашу наслаждения, – сказал он, слегка прикасаясь к ее лону кончиком возбужденной, твердой как камень плоти.
– Это зависит от тебя, – подзадорила она его, и он медленными толчками, дразня и мучая ее, с торжеством наблюдая, как она сгорает от желания, вошел в нее.
– Не уходи.
– Я должна.
– Я не отпущу тебя. – Он снова вонзился в нее. – Я могу оставаться в тебе вечно.
– Я знаю... Но я не могу, не могу.
Он услышал нотки отчаяния в ее голосе^
– Ты... замужем?
Филиппа отвернулась и застонала, когда он выскользнул из нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90