Так оно и оказалось, когда Марч, поздоровавшись и пройдя в комнату, без обиняков заявил:
– Мне бы не хотелось хитрить с тобой, поэтому сразу скажу, что я приехал сюда по просьбе Джордана.
– С каких это пор ты стал у него мальчиком на побегушках? – попыталась съязвить Сэнди, явно для того, чтобы скрыть свою растерянность.
– Ты лучше, чем кто-либо, знаешь, как это происходит, – пожал плечами Марч. – Но в этот раз он просто попросил меня прийти. И я не припомню ни одного случая, когда Джордан просил меня о чем-либо. Как я мог отказаться?
– Да, ему трудно отказать. Мы оба… – Она замолчала, пытаясь придать голосу твердость. – Давай-ка я заварю кофе. Что-то мне не по себе. Наверное, из-за этой проклятой погоды – чертова тумана. Я еле держусь на ногах. Надеюсь, кофе хоть немного меня взбодрит. – И она достала с полки кофеварку. – Ты не знаешь, как идут дела с разводом? Сдвинулись с мертвой точки? Может, мне надо подписать еще какие-то бумаги?
– Никаких.
– И когда же я наконец дождусь окончательного…
– Джордан хочет, чтобы ты к нему вернулась.
Сэнди как стояла с ложкой в руках, так и замерла от удивления:
– Что ты сказал?
– Он хочет, чтобы ты вместе со мной вернулась домой. И просил передать, что теперь все будет… иначе.
Сэнди снова зачерпнула ложечкой кофе и, не донеся до кофеварки, просыпала. Надо взять себя в руки, нельзя распускаться.
– Это что? Шутка?
– Если бы. – Марч поморщился. – Я бы с удовольствием отказался от исполнения подобной миссии, поскольку явно не гожусь для этой роли.
– Тогда зачем же ты взялся за нее?
– Потому что искренне люблю его, – просто ответил Марч. – Так же, как и ты, Сэнди.
– Я?.. – она замолчала и глубоко вздохнула. – Зато Джордан понятия не имеет о том, что такое – любить. Что такое быть собственником – это да. Вот, пожалуй, единственное, на что он способен. Но не более того.
– Ты его не знаешь.
Сэнди резко повернулась. В ее глазах блестели слезы:
– Да, ты прав. Я знать не знаю, что он такое на самом деле. И проживи я с ним хоть сто лет, он не позволил бы мне узнать его получше. Вот почему я и решила уйти. Одного секса мне мало, чтобы жить с человеком.
– Вполне возможно, что он многое понял и переменился.
Сэнди горько рассмеялась:
– Переменился? А с чего ему меняться? Я ему не нужна. Джордану Бандору на самом деле не нужна рядом никакая женщина.
– Не пори чепуху, – нахмурился Марч. – Я еще не видел мужчину, который так дорожил бы женщиной, как Джордан дорожил тобой.
– Что вовсе не значит, будто он любит меня, – Сэнди нервно провела левой ладонью по тыльной стороне правой. – Это только секс.
– Как бы там это ни называлось, – покачал головой Марч, – но вы оба чуть ли не год жили друг для друга, словно в каком-то волшебном сне. Неужели этого мало, а, Сэнди?
– Сначала мне этого хватало, – она опустила глаза. – Но вскоре оказалось, что я и шагу не имею права ступить сама. Ты видел, как все происходило. Он не давал даже ветерку подуть в мою сторону. Не спускал с меня глаз ни на минуту. Я могла быть только женой Джордана Бандора – и более никем. Это было невыносимо. Все равно что превратиться в растение, в послушного робота.
– Сэнди, он…
– Нет уж, больше я не желаю быть чьей-то собственностью. Ты забыл, что Джордан умудрился ревновать меня даже к тебе?
Марч кивнул:
– Ну почему же, помню. Он даже не постеснялся потребовать, чтобы я держался подальше. Сначала я решил было, что это своего рода шутка. Я и не предполагал, насколько это удивит и возмутит тебя. Прости. Мне следовало знать, какой это удар по твоему самолюбию.
– Брось, ты тут ни при чем. Джордан делал все возможное, чтобы мы вообще не виделись.
– Сэнди, нельзя быть такой несправедливой. Ты так говоришь, словно он держал тебя взаперти. А на вашей вилле я не заметил ни единой двери, которая бы закрывалась на ключ.
– Еще чего не хватало! Конечно, он не запирал меня.
Щеки Сэнди залил румянец, когда она вдруг вспомнила, какими методами пользовался Джордан, чтобы лишить ее воли, превратить в тряпичную куклу. Нет, нельзя позволять себе вспоминать то, чем они занимались наедине. Джордан больше не имеет никакой власти над ее телом и ее чувствами. Пока она не думает о нем, пока не вспоминает об их совместной жизни, ей удается держать себя в руках.
– Разумеется, я оставалась добровольной пленницей. Иной раз даже могла выйти из дома одна. Но это случалось очень редко. – Она взяла кувшин и налила из него воды в кофеварку, не пролив ни капли. Маленькая, но все же победа! Это придало ей силы, чтобы твердо закончить: – Решение уйти я приняла самостоятельно. Я никогда не вернусь к твоему брату, Марч.
Какое-то время он молчал:
– Да я, собственно, и не надеялся тебя уговорить. Но обязан был попытаться. – И после еще одной паузы продолжил: – Когда он прочел твою записку, то чуть с ума не сошел. Я еще не видел его в таком отчаянии, если не считать того дня… – Марч оборвал себя на полуслове. – Но, видишь ли, люди способны меняться.
– Только не Джордан! Его ни переубедить, ни изменить нельзя. Он очень жесткий, несгибаемый человек. Все бесполезно.
– Но ведь можно же попытаться еще один раз!
Сэнди покачала головой:
– Мне это не по силам. Как ты считаешь, почему я решила обрубить все концы и уехала из дома, даже не дождавшись его возвращения из Сиднея? Да потому, что у него особый дар: присутствия – даже на расстоянии чувствуешь, будто он рядом.
– Ты же и сама понимаешь, что Джордан не хочет разводиться с тобой. И он найдет сотни всяких юридических способов держать тебя на крючке еще долгое время.
– А куда мне спешить? Рано или поздно ему все это надоест и он согласится на развод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48