На входе в тоннель стоял охранник, но он меня знал, а потому пропустил, ничего не сказав.На выходе из другого конца тоннеля текла река. Вниз по реке располагался цех восьмого участка. И крыша, и труба его были розового цвета – там производили ноги слонов. Я лишь четыре месяца назад работал на этом участке и чувствовал себя здесь как дома. Однако на входе стоял вахтер из новеньких.– Что нужно? – спросил он.– У нас закончился нервный кабель, пришли одолжить, – сказал я и откашлялся.– Странно, – ответил охранник, посматривая на мою униформу. – Какая связь между цехом ушей и нервным кабелем цеха ног?– Долгая история. Первым делом мы пошли в цех хоботов попросить кабель взаймы там. Но у них лишнего не оказалось. А им, в свою очередь, недоставало кабеля для ног. Вот они и сказали: принесете нужный кабель, дадим вам тонкий. Позвонили сюда, а здесь говорят: есть, приходите. Вот мы и пришли.– Но я почему-то об этом не слышал.– Это никуда не годится – скажи своим, чтобы впредь непременно сообщали и тебе.Вахтер попытался было что-то возразить, но в конце концов нас пропустил.Восьмой участок, иными словами цех по производству ног, – это пустынное плоско-вытянутое здание. Наполовину под землей, с шуршащим песчаным полом. Поверхность земли – как раз на уровне глаз. Узкие стеклянные окна едва пропускают свет. К потолку прикреплен рельс, по которому ездят, свисая, десятки слоновьих ног. Такое впечатление, что прямо с небес спускается их стадо.В цехе работало около тридцати мужчин и женщин. Внутри мрачно, к тому же все работали в головных уборах, масках и пылезащитных очках, поэтому разобрать, кто там из них новенькая девушка, возможности не представлялось. Благо здесь же трудился один мой старый приятель, который подсказал:– Пятнадцатый станок. Насадка ногтей. Но если ты убалтывать, можешь зря не стараться: броня.– Спасибо, – лишь поблагодарил я.Девушка за пятнадцатым станком была стройна – совсем как дитя со средневековой гравюры.– Прошу прощения, – заговорил я. Девушка посмотрела на меня, на униформу, под ноги, и опять на меня. Затем сняла каску и защитные очки. Она действительно была очень красивой. Длинные ниспадающие волосы, глубокие, как море, глаза.– В чем дело?– Если будет время, не сходить ли нам завтра вечером на танцы? – попробовал предложить я.– Завтра вечером я свободна и как раз собиралась идти на танцы – но не с вами.– С кем-то есть уговор?– Нет никакого уговора.Девушка надела каску и очки, подхватила лежавший под рукой ноготь, приставила к лапе и замерила размер.Ноготь чуть выступал по ширине – тогда она взяла долото и принялась тесать.– Если нет уговора, пойдем со мной. Поужинаем в одном приятном ресторанчике.– Нет, спасибо. Я хочу пойти на танцы одна. Хотите танцевать – приходите сами.– И приду.– Как вам будет угодно.Девушка приставила стесанный ноготь к полости на ноге. На этот раз все подошло.– Неплохо для начинающей, – заметил я.На это она ничего не ответила.
Той ночью во сне опять явилась фея. Она сидела на бревне посреди лесной поляны и курила. На сей раз не было ни проигрывателя, ни пластинок. После нашей первой встречи она выглядела уставшей и какой-то постаревшей, хотя на родившуюся до революции старуху все равно никак не походила. Самое большее – на два-три года старше меня. Да и кто разберет возраст этих фей.Делать было нечего, поэтому я несколько раз обошел вокруг нее, посмотрел на небо и только затем присел рядом. Небо было пасмурным, темные облака неслись на запад. Дождь мог хлынуть в любой момент. Пожалуй, фея оставила проигрыватель и пластинки в непромокаемом месте.– Привет, – кинул я.– Привет, – ответила она.– Сегодня не танцуешь?– Сегодня – нет.Фея, когда не танцевала, выглядела слабенькой и даже жалкой. Кто бы подумал, что она в свое время имела влияние при дворе?– Что, нездоровится?– Да, чувствую себя неважно. В лесу холодно. Поживи здесь один – еще не то начнется.– Достается тебе.– Нужна сила. Разливающаяся по жилам свежая сила. Свежая сила, чтобы продолжать без устали танцевать, чтобы не болеть, промокая под дождем, чтобы с легкостью носиться по горам. Вот что мне нужно.– А-а.Мы некоторое время молча сидели на бревне. Над головой – высокие кроны, листья шуршат на ветру. Временами меж стволами порхают гигантские бабочки.– Кстати, у тебя ко мне какая-то просьба? – спросила фея.– Просьба? – удивленно переспросил я. – Какая еще просьба?Фея подобрала ветку и начертила кончиком на земле звездочку.– Насчет девушки. Ты ведь ее хочешь?Это о той новенькой с восьмого участка. Откуда фее о ней знать, но чего не бывает во сне.– Хотеть-то хочу, но не настолько, чтобы просить тебя об этом. Буду пробовать своими силами.– Твоими силами ничего не выйдет.– Вот как? – занервничав, воскликнул я.– Именно. Не выйдет. Как бы ты ни злился, ничегошеньки не выйдет.Может, она и права, подумал я. С какой стороны ни посмотри, я простой парень, язык не подвешен, не при деньгах. Куда такому увлечь за собою красавицу!– Но стоит мне приложить усилие, глядишь, что-нибудь да выйдет, – нежно шепнула фея.– Какое такое усилие? – заинтригованно поинтересовался я.– Танцы! Она любит танцы. Станцуешь перед ней лихо – считай, она твоя. И тебе останется встать под дерево и ждать, когда плод сам упадет тебе в руки.– И что, ты научишь меня танцевать?– Можно и научить. Только за день-два ничего не выйдет. Потребуется полгода усердных ежедневных уроков. Иначе ты вряд ли сможешь танцем овладеть ее сердцем.Я в отчаянии затряс головой.– Столько времени у меня нет. Буду ждать полгода – ее уговорит кто-нибудь другой.– Когда ты должен танцевать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31