Эх, предупредил ведь! «У нас здесь имеется внешняя видеокамера – снимает все, в автоматическом режиме. Вас – так уж вышло – тоже засняла. На улице во время Комендантского часа, представляете? Случайно получилось, конечно, но проблема в том, что подобные нарушения в Ростовске не прощаются. Подобные нарушения принято карать смертью».
Видеоряд закончился. Наступило время комментариев. Таких, что…
Все, в общем, отныне прогулки по городу им заказаны – и надолго. И днем, и ночью.
Теперь мимо них точно не пройдет ни один милвзводовский патруль. Потому как «на сторону городских бандформирований». И группировщики их тоже не пощадят. Поскольку «бывшие операторы службы наружного наблюдения». А бывших следил для оргов, как известно, не бывает, и на свою сторону городские банды вряд ли когда-нибудь примут такой контингент.
Но даже если милки не заметят, если оргии ослепнут. Найдутся наверняка законопослушные граждане,желающие сообщить властям об операторах-предателях, разгуливающих по городу. Какой-нибудь случайный прохожий, какой-нибудь выглянувший из окна конторы клерк… Анонимно, конечно, сообщат – анонимный донос ничем не чреват. Но самим следакам-то, поставленным вне закона, от этого не легче!


* * *

Славка ругнулся, отключил комп. Денис и Юла не возражали. Привалившись спинами к ненадежной косой стене, они молча наблюдали, как Ткач меряет комнату шагами. Быстрыми такими, нервными. Туда-сюда. Сюда-туда.
Славка остановился у разбитого шкафа, вывалил на грязный пол ничуть не менее грязную кучу тряпья, пару секунд постоял в задумчивости, извлек из барахла длинный рваный шарф. Поморщившись, обмотал горло. По самый нос.
– Слав, ты чего? – спросила Юла.
– Схожу на улицу – позвонить. Тут неподалеку есть автомаг.
Он уже влезал в вонючий обшарпанный тулуп с высоким воротником. Потом нахлобучил дурацкую, огромную – не но размеру кепку. Треснувший козырек сразу сполз до бровей. Теперь из-под старых шмоток виднелись лишь Славкины глаза и кусочек упрямо сопящего носа. Вроде ничего подозрительного, а вроде… Ну чем не маска имитатора-самоучки?
– Если это шутка, – пожал плечами Денис, – то неуместная. А если тебе правда вздумалось потрепаться с кем-то перед смертью – воспользуйся компом.
– Компом нельзя, – пробухтело из нагромождения воротника, шарфа и кепи, – отследят.
– Ты что, Кожину звонить собрался? – невесело усмехнулся Денис.
– Ему самому. Павел Алексеевич оставлял ведь свой посольский номер для экстренной вневиртуальной связи.
– Ну, оставлял, – Денис насторожился. – Всем нам оставлял. И что?
– Пришло время воспользоваться. Пообщаться. Экстренно…
Голос Славки был серьезен. Нет, Ткач, конечно, давно уже не в себе, но чтобы настолько…
– Какого… – злобно прошипела Юла.
– А такого, – спокойно парировал он. – Хочу спросить, почему наш полигон еще не разбомбили.
– Ты радуйся, дурак!
– Радоваться можно, если понимаешь. А я не понимаю. Ни хрена! Операторы «Мертвого рая» объявлены предателями, эксперимент без нас сдохнет, а бомбежки – нет.
– По-твоему, это повод объявить Кожину, что мы еще живы? – спросил Денис. – Есть ведь менее мучительные способы суицида.
– Брось, посол все равно в курсе, – отпарировал Славка. – Опознание найденных останков наверняка закончилось. Нас среди трупов, как ты понимаешь, не обнаружили. Потому-то в новостях и показали всему городу мою, твою и ее (кивок в сторону Юлы) рожи. Мы в розыске, День, и не в местном, муниципальном даже – в федеральном, так что терять нам уже нечего. И бежать некуда. Даже за пределами Ростовска нам не будет спасения. Короче, позвоню я.
А тон, блин, будто собрался звонить подружке! Непозволительно легкомысленный тон.
– И-ди-от! – отчетливо произнесла Юлька.
– Да не нервничайте вы так. Я только звякну с автомата и сделаю ноги. За две-три минуты меня не вычислят.
– Валяй, раз так приспичило, – махнула рукой Юла. – Все равно до Кожина не дозвонишься. Могу поспорить, он уже вне зоны досягаемости городской телефонной станции и радиотелефонной связи.
– А вот это, собственно, я и собираюсь выяснить. Если Кожина нет в Ростовске – всем крышка: бомбардировщики в пути. Если он ответит на звонок, значит, ликвидация полигона отложена. При любом раскладе не придется мучаться неизвестностью.
Денис внимательно посмотрел на Славку. А ведь, пожалуй, в этом есть смысл. Хотел бы он быть таким же вот толковым психом. Только…
– Почему идешь ты?
– Потому что из тебя, День, сейчас плохой ходок, – Славка кивнул на его окровавленную штанину. – Ты не успеешь смыться в случае чего. А Юлька… В общем, Юлька – это Юлька. А еще потому, что я затрахался прятаться. И потому что спятил, потому что съехал с катушек, не так ли, друзья мои?
И снова Ткач улыбался. Нездоровой такой улыбочкой. Съехал… С катушек…
– Потому что хочу лично сказать Кожину пару ласковых. Ну, и потому что вы все равно не пошли бы.
И тут он был прав. Наш пугливый Славка, переродившийся стараниями «Мертвого рая» в разумного и безрассудного шизика.
– Слав, давай хоть дождемся Комендантского часа, что ли, – неуверенно предложила Юла. – Патрулей точно не будет, а орги по ночам уже не наглеют, как раньше.
– Ага. Зато Кожин выезжает покататься в своем Катафалке с детектором движения… Нет, уж, увольте. Я пока намерен общаться с Павлом Алексеевичем только по телефону. Идти надо сейчас. А если очень беспокоитесь, – можете понаблюдать за мной через Денисову кхмеру. Твой «Летящий глаз» ведь еще па ходу а, День?
Денис кивнул.
– Можете даже послушать – разрешаю. Кстати, мелочи на звонок никто не одолжит?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13