.. Крессел мертв. Его жена мертва. Возможно, уже убили и Адриана Силфонта. Это же были мои друзья.
— Я вам сочувствую, но буду с вами честен: я вовсе не жалею об этих троих. Откровенно говоря, Адриан Силфонт — единственная настоящая потеря: с ним можно было бы работать, это блестящий ум, и тем не менее я не собираюсь его оплакивать. Мы теряем в гетто тысячи людей каждый месяц. Вот о них я готов скорбеть... Однако продолжим. У вас действительно нет выбора. Придется вам вступать в контакт через полицию.
— Вы ошибаетесь. — Мэтлок вдруг почувствовал, что силы возвращаются к нему. — У меня есть выбор... Гринберг рано утром уехал из Западной Вирджинии. Сейчас он уже в Вашингтоне. У меня есть нью-йоркский номер, по которому я могу связаться с ним. Я доберусь до Гринберга. — Достаточно он всего натворил, достаточно причинил страданий. Не может он рисковать жизнью Пэт. Больше не может. Не способен.
Дюнуа снял руки со столика, откинулся в кресле и в упор посмотрел на Мэтлока.
— Некоторое время назад я сказал, что вы быстро схватываете. Я должен внести поправку. Вы быстро схватываете, но вы легкомысленны... Вы не доберетесь до Гринберга. Это не входит в наше соглашение, а вы его не нарушите. Либо вы его выполните так, как мы договорились, либо вас ждет кара, о которой я сказал.
— Не смейте угрожать мне! Мне надоели угрозы!
Мэтлок встал. Дюнуа сунул руку во внутренний карман пиджака и вытащил пистолет. Это был тот самый черный автоматический пистолет, который Мэтлок снял с мертвеца на восточном склоне ущелья. Дюнуа тоже встал.
— В медицинском заключении будет, несомненно, сказано, что смерть наступила на рассвете.
— Прошу вас! Ведь девушка в руках убийц!
— И вы тоже, — спокойно сказал Дюнуа. — Разве вы этого не понимаете? У нас и у них разные мотивы, но это именно так: нас вынуждают быть убийцами.
— Вы не зайдете так далеко!
— Ну что вы, зайдем. И пойдем гораздо дальше. Мы бросим ваш не имеющий никакой цены труп перед полицейским участком, приколов к вашей окровавленной рубашке записку. Мы потребуем смерти девушки до начала переговоров. Они охотно согласятся, ибо ни та, ни другая сторона не может рисковать, оставив ее в живых. А когда и она будет мертва, гиганты начнут свою битву.
— Вы чудовище!
— Я такой, каким вынужден быть. Воцарилось молчание. Мэтлок закрыл глаза и шепотом спросил:
— Что я должен делать?
— Вот это уже лучше. — Дюнуа сел, бросив взгляд на Адама Уильямса — тот явно нервничал. На какое-то мгновение Мэтлок почувствовал сродство с этим университетским радикалом. Уильямс тоже был испуган, тоже не уверен в себе. Как и Мэтлок, он был плохо подготовлен к тому, чтобы иметь дело с миром Джулиана Дюнуа или Нимрода. Гаитянец словно прочитал мысли Мэтлока.
— Вы должны верить в себя. Помните: вы добились куда большего, чем другие, располагая куда меньшими возможностями. И вы необычайно храбрый человек.
— Я не считаю себя таким уж храбрецом.
— Храбрый человек редко считает себя таковым. Удивительно, правда? Идите сюда. Садитесь. — Мэтлок повиновался. — Знаете, мы — вы и я — не настолько уж отличаемся друг от друга. В другие времена мы бы даже могли быть союзниками. Правда, как заметили многие мои братья, я ищу святых.
— Их нет, — сказал Мэтлок.
— Возможно. А впрочем — кто знает... Но мы обсудим это в следующий раз. А сейчас надо составить план. Нимрод ждет вас. Не будем его разочаровывать. Однако мы должны обеспечить себе прикрытие со всех флангов. — Он пригнулся к столу, глаза его сверкнули, на губах заиграло что-то похожее на улыбку.
* * *
Хитроумный план Дюнуа предусматривал целый ряд шагов, которые должны были обеспечить безопасность Мэтлока и девушки. Мэтлок скрепя сердце должен был признать это.
— У меня есть две побудительные причины, — пояснил Дюнуа. — И вторая, откровенно говоря, для меня важнее. Нимрод явится лично лишь в том случае, если у него не будет иного выхода. А мне нужен Нимрод. Я не желаю иметь дело с подставным лицом.
В основе плана лежал дневник Херрона, особенно последние записи, касающиеся личности Нимрода.
— Херрон ясно заявляет, что не хочет называть имени. Именно не хочет. Он явно считал, что не имеет права бросать тень на этого человека — вдруг информация ошибочна. Он решительно против обвинения на основе слухов. Совсем как вы, Мэтлок, — вы же отказались принести Херрона в жертву на основании одного лишь истерического телефонного звонка. А Херрон знал, что может в любую минуту умереть: физически он очень страдал... И он хотел быть абсолютно уверен. — Дюнуа начал чертить какие-то геометрические фигуры на чистом листе желтой бумаги.
— И тогда его убили, — сказал Мэтлок. — Причем так, чтобы это выглядело как самоубийство.
— Да. Дневники это подтверждают. Как только Херрон точно узнал, кто такой Нимрод, он готов был перевернуть небо и землю, чтобы записать это в свой дневник. Наши враги не знают, что он этого не сделал. Это и есть наш дамоклов меч.
В качестве своего первого защитного шага Мэтлок должен позвонить шефу карлайлской полиции и сказать, что он знает, кто такой Нимрод. И договариваться он будет только с самим Нимродом. Это — меньшее из двух зол. За ним охотятся. Выдан ордер на его арест, о чем, конечно, карлайлской полиции известно. Если даже с него снимут другие, менее серьезные обвинения, ему не уйти от обвинения в убийстве. Или даже в двух убийствах. Ибо он убил двух человек — улик предостаточно, а надежного алиби у него нет. Он не знает этих людей, которых он убил. У него нет свидетелей, которые могли бы подтвердить, что это была самозащита; убиты же оба столь страшно, что это дает достаточно оснований изолировать убийцу от общества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91