– Я смотрю, ты так и гнешь свою линию.
– Но это правда. Видишь ли, я тебя люблю...
– Я тебя тоже люблю.
– Знаю. Но от этого все только сложнее. – Мы помолчали, затем она продолжила: – Я моложе тебя.
– Зато я более незрелый.
– Будь добр, заткнись! Мне нравится то, что я делаю. Мне нравится моя жизнь, моя карьера, моя независимость. И тем не менее я все бы это бросила, если бы знала...
– Я тебя слушаю. Это для меня большая ответственность.
– Я на тебя не давлю, Пол. Я даже не уверена, что хочу именно того, что думаю, что хочу.
Я сообразительный парень, но женщины постоянно ставят меня в тупик. И вместо того чтобы потребовать объяснений, я просто сказал:
– Понятно.
– Ты уверен?
– Абсолютно. Полный мрак.
– Ты по мне скучаешь?
– Постоянно, – ответил я.
– И я тоже. Правда. Не дождусь, когда мы снова увидимся. Скоро возьму отпуск. Обещаю.
– И я возьму.
– Ты и так не работаешь.
– Верно. Но если бы работал, непременно бы взял, чтобы побыть с тобой. Давай на этот раз я приеду к тебе. У тебя теплее.
– Договорились. Отлично.
– Ты любишь чили?
– Нет.
– А мне казалось, что любишь. Успешного расследования. Позвони за день, и я примчусь.
– Работа займет недели две, может быть, три. Дам тебе знать, когда познакомлюсь с делом.
– О'кей.
– Передай от меня привет Карлу. Потом расскажешь, чего он хотел.
– Может, хотел рассказать о своем иностранном похищении?
Синтия рассмеялась. И чтобы закончить наш разговор на доброй ноте, добавила:
– Знаешь, Пол, тебе не следовало выходить в отставку.
– Не факт. – Дело генеральской дочери с первой минуты оказалось сплошной неприятностью – политическим, эмоциональным и профессиональным минным полем, на которое я ступил. Лучше бы я его не раскрывал, потому что, раскрыв, обнаружил такие вещи, которые никто не желал знать. – Запись в моем деле, – сказал я Синтии, – на армейском языке означает «пора звонить пенсионному агенту». Не так прямолинейно, но тем не менее...
– Мне кажется, ты все неправильно воспринял. Тебя распекли, на тебя навесили все, что могли, и ты вспылил, потому что уязвили твое самолюбие.
– Ах вот как! Спасибо, что разъяснила. Оказывается, я швырнул псу под хвост тридцатилетнюю карьеру, потому что распсиховался!
– Тебе необходимо к этому привыкать. Скажу больше: если не найдешь такое же интересное и увлекательное занятие, постоянно будешь в депрессии.
– Я и сейчас в депрессии. От тебя. Премного благодарен.
– Прости. Но я тебя знаю: ты вовсе не настолько перегорел, как воображаешь. Дело Кемпбелл тебя обожгло. Однако оно обожгло многих, даже меня. Грустное, очень гнетущее дело...
– Не хочу об этом говорить.
– Хорошо. Но все, что тебе требовалось, – месячный отпуск, а не вечная свобода. Ты еще молод...
– Ты моложе.
– В тебе много энергии – есть что отдать. Нужно написать второй акт...
– Спасибо за совет. Я исследую свои возможности.
Я почувствовал, как заметно повеяло холодом: и в комнате, и в трубке.
– Ты рассердился? – спросила Синтия.
– Ничуть. Будь ты здесь, то видела бы, как я улыбаюсь. – Я улыбнулся.
– Если бы я тебя не любила, то не говорила бы ничего подобного.
– По-прежнему улыбаюсь.
– Увидимся через несколько недель, – пообещала она. – Береги себя.
– И ты тоже. – Возникла короткая пауза. И затем: – Спокойной ночи.
– Пока.
Мы повесили трубки. Я подошел к бару и смешал себе выпивку: виски, немного содовой и лед.
Засел в своей конуре, положил ноги на стол и стал смотреть, как падает снег за окном. Виски вкусно пахло.
Так и сидел: на столе роман Даниэлы Стил, в ушах все еще неприятный телефонный разговор, а на экране компьютера – зловещее послание от Карла.
Иногда кажущиеся на первый взгляд несвязанными события являются составляющими огромного плана. Не вашего – это уж точно, – а кого-то другого. Я должен был поверить, что Синтия и Карл не разговаривали обо мне, но моя матушка, миссис Бреннер, вырастила не полного идиота.
Другой на моем месте выходил бы из себя из-за того, что люди недооценивают его умственные способности, но если разобраться, я специально источал некий бесшабашный идиотизм, заставляя окружающих принижать мои недюжинные возможности. И таким образом многих отправил в тюрьму.
Я снова взглянул на экран: «16.00, завтра, Стена», – и никакого «пожалуйста». Полковник Карл Густав мог бы и поубавить высокомерия. Как явствует из его имени, он – немец по рождению. А я, Пол Ксавье Бреннер, – типичный ирландский парень из южного Бостона, очаровательно безответственный и премило нагловатый. Герр Хеллман – моя полная противоположность. Но на каком-то непонятном уровне мы прекрасно ладили. Он был хорошим начальником, строгим, но справедливым, и поступал вполне мотивированно. Другое дело, что я не доверял его мотивам.
И все же я отстучал ему ответ: «Увидимся там и тогда», – и подписался: «Пол Бреннер, РПК», – что, как мы оба понимали, значило отнюдь не «рядовой первого класса», а «разжалованный полный кретин».

Глава 2

Было три часа дня, когда я вошел на Национальную эспланаду – парк в Вашингтоне, округ Колумбия, представляющий собой квадрат травы и деревьев протяженностью две мили от Капитолия на востоке до Мемориала Линкольна на западе.
Эспланада – приятное место, чтобы пробежаться трусцой, кругом очаровательные виды. В самом деле, не ехать же сюда лишь для того, чтобы встретиться с Карлом Хеллманом. Вот я и надел спортивный костюм и кроссовки, а на уши натянул вязаную шапочку.
Пробежку я начал от отражающего Капитолий Зеркального пруда, чтобы оказаться у Стены в назначенные Карлом четыре часа.
Было прохладно, хотя солнце все еще стояло над горизонтом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236