– До Дейтона?! Это где такое? Слушай, билет делала транспортная служба Белого дома. Я не думаю, что в том направлении идет ежедневно много рейсов. Радуйся вообще, что тебе заказали до того Колумбуса, что в Огайо, а не до того, который в Джорджии. Впрочем, если хочешь, загляни после встречи в транспортный отдел сам.
– Ладно. Поехали.
Они вышли из гостиницы; прямо перед подъездом их дожидался «линкольн». На улице дождило – водитель встретил их возле двери с раскрытым зонтом и проводил до машины.
– Вчера вечером я говорил с Тедом Стэнсфилдом, помощником министра обороны, – сказал Чарли, когда они устроились на заднем сиденье, – он страшно рад, что ты смог выбраться.
– Интересно, а какой у меня был выбор?
– Ну, здесь так принято разговаривать. С этакой нарочитой скромностью. Тебя и сам министр обороны так встретит: «Кит, я очень рад, что вы смогли приехать! Надеюсь, мы вас не слишком обеспокоили?»
– Вот тут-то мне ему и заявить, чтобы от меня отвязались.
– Не думаю. Он бы искренне хотел заполучить тебя назад в свою команду, так что, если он скажет: «Рад вашему возвращению» – ответь, что тебе приятно снова быть в Вашингтоне, как будто бы ты не понял, что он имел в виду. Потом сходи на встречу с президентом. Если его успели проинформировать, что ты колеблешься, он скажет что-нибудь вроде: «Надеюсь, полковник, вы всесторонне рассмотрите сделанное вам предложение и примете его». Тогда ты ответь: «Непременно, сэр», имея в виду, что ты его непременно рассмотришь, но вовсе не обязательно примешь. Понял?
– Чарли, я сам был мастером по двусмысленным фразам, экспертом по беспредметному разговору и крупным ученым по расплывчатым формулировкам. Вот поэтому-то я и не хочу сюда возвращаться. Я уже начал осваивать обычный английский язык.
– Это меня сильно расстраивает.
– Как я понимаю, ты не сказал Теду Стэнсфилду, что мне не нужна эта работа?
– Не сказал, потому что хотел дать тебе побольше времени на размышления. Ты все обдумал?
– Да.
– И что?
– Знаешь, я вчера вечером взял такси, покатался по городу и крепко поразмышлял. Съездил к памятнику Линкольну, постоял перед ним, спросил этого великого человека: «Как мне поступить, Эйб?» И знаешь, Чарли, что мне ответил Линкольн? «Вашингтон – дерьмовое место, Кит».
– А что ты ожидал от него услышать? Его же тут убили. Надо было спросить кого-нибудь другого.
– Кого, например? Тех ребят, чьи имена высечены на стене? Вряд ли тебе захочется услышать их мнение о Вашингтоне.
– Да, скорее всего не захочется.
Лимузин обогнул площадь Лафайетта и подъехал к входу в западное крыло Белого дома со стороны 17-й улицы.
– Послушай, Кит, решать тебе, – проговорил Чарли. – Я только выполнил то, что мне было поручено. Доставил тебя сюда.
– А разве тебе не поручали меня сагитировать?
– Нет, об этом меня не просили. Они полагали, что ты сам схватишься за их предложение. Я-то понимал, что этого не будет.
– Ты был прав.
– Вот потому-то мое положение на предстоящей встрече может оказаться несколько неудобным.
– Не бойся, я тебя не подставлю.
– Спасибо.
Кит поглядел в окно машины. Прямо напротив западного крыла Белого дома, на 17-й улице, располагалось место, где он еще недавно работал, – выстроенное сотню лет назад в стиле так называемой «второй французской империи» старое здание исполнительного аппарата президента, похожее на нагромождение чугуна и гранита. Обычно мнения о нем резко разделялись: одни были в восторге от этого сооружения, другие терпеть его не могли. Кит испытывал к зданию двойственные чувства. Внутри его недавно отреставрировали с такой воистину королевской, дворцовой роскошью, что это казалось даже неприличным, особенно если ваш кабинет был на верхнем этаже и окно его смотрело на юг, прямо на негритянские гетто Вашингтона.
По объему здание было раза в четыре больше Белого дома, и когда-то в нем размещались сразу три ведомства – военное министерство, государственный департамент и министерство военно-морского флота, при этом в здании еще оставалось довольно много свободного места. Теперь в нем не помещался даже один только аппарат Белого дома, и оно было целиком отдано под кабинеты его высших должностных лиц и структур – таких, например, как Совет национальной безопасности. СНБ выполнял более или менее консультативные функции при президенте, а также отфильтровывал для него необходимую информацию из той массы разведывательных данных, что поступала из ЦРУ, из РУМО – разведывательного управления министерства обороны, где когда-то работал Кит, – из Агентства национальной безопасности, занимающегося по большей части дешифровкой технических перехватов, из разведслужбы государственного департамента, а также из других закрытых учреждений и организаций, которых в округе Колумбия и вокруг него существует великое множество.
Собственно членами Совета являются директор ЦРУ, министр обороны, государственный секретарь, председатель комитета начальников штабов и те другие высокопоставленные государственные чиновники, которых сочтет необходимым ввести в состав Совета президент. Фактически это самая элитная группа во властных структурах, и в годы «холодной войны» роль СНБ была куда значительнее, нежели Кабинета министров, хотя и считалось, что об этом никто не знает и не должен знать.
Несколько лет назад Киту предложили оставить его прежнюю работу в РУМО и перейти в аппарат СНБ, располагавшийся в старом здании исполнительного аппарата президента. На новой работе он в неизмеримо меньшей степени подвергался чисто физической опасности по сравнению с тем, что выпадало ему, когда он болтался по всему миру, будучи в штате РУМО;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93