После короткого разговора выяснилось, что им еще и по пути. Она все-таки нашла машину и пригласила в нее нерешительного русского. Сейчас она наблюдала за ним, по привычке отмечая всякие детали. У него не было багажа, только виниловая сумка и кожаный портфель.
Судя по всему, он в краткосрочной служебной командировке.
— Вы бывали в Глен-Коуве раньше? — спросила его Энн по-русски с сильным акцентом.
Он вздрогнул, нервно улыбнулся и кивнул.
— Вы надолго в Америку? — спросила Энн.
Он, похоже, тщательно обдумывал свой ответ, словно этот вопрос был для него крайне важен. Он ответил на ученическом английском:
— Я приехал сюда работать.
— А я работаю в Мюнхене.
— Вот как…
«Интересно, почему его не встретили?» — подумала она. — Хотя это, может быть, и не так удивительно. Ведь за русскими машинами все время следит ФБР, поэтому если они не хотят привлекать к кому-то внимание, то отправляют без сопровождения. Разумеется, чиновник на паспортном контроле в аэропорту сообщит ФБР о прибытии русского с дипломатическим паспортом, но пока никакого «хвоста» Энн не замечала.
Она бросила взгляд на портфель, лежавший у него на коленях. Она была уверена, что в нем какие-то документы. В последнее время русские стали меньше пользоваться шифрованной радиосвязью, больше полагаясь на курьеров. Энн Кимберли считала, что в этом есть и ее заслуга. Ведь она занималась раскрытием их шифров. Шифры у русских были неплохие, но отнюдь не идеальные.
— Здесь так жарко, — вновь заговорила Энн.
— Влажно, — отозвался русский.
— Это еще ничего, в Вашингтоне хуже. А в Мюнхене хорошо.
Энн подумала, что его зажатость происходит от свойственной русским подозрительности, от необходимости следовать бюрократическим инструкциям и, видимо, частично оттого, что он находился в компании с иностранкой, которая вдобавок еще и старше.
— Я была в Москве один раз, а в Ленинграде — два. Вы сами откуда?
Лицо у русского исказилось от переживаний. Видимо, он считал, что эта якобы случайная встреча на самом деле не случайна. Но Энн никаких специальных целей в общении с ним не преследовала.
— Я из Саратова, — ответил русский.
— Я знаю, это на Волге, — кивнула Энн. Она заметила, что глаза у него на секунду расширились. Затем он отвернулся к окну.
Энн Кимберли посмотрела вперед. В небо взлетали ракеты. Энн потянулась и похлопала русского по плечу. Он машинально схватился за портфель. Энн указала ему на лобовое стекло и пояснила:
— Праздник. День поминовения всех погибших. Как у вас День Победы, 9 Мая.
Похоже было, что он не столько рад таким познаниям о его стране, сколько насторожен этим.
— Да, праздник, — пробормотал русский.
— Меня зовут Энн Кимберли. А вас?
Он немного помедлил, но все-таки ответил:
— Николай Васильевич.
— Моего жениха тоже зовут Николай, по-английски — Николас.
Это совпадение, похоже, не произвело на русского впечатления.
«Интересно, — подумала Энн, — почему он едет в Глен-Коув, а не на Шестьдесят седьмую улицу?»
— Вы будете работать в советской миссии при ООН?
— Да. — На этот раз он не отвел взгляд, а как-то стеснительно посмотрел на Энн. — Вы надолго сюда?
— Возможно, — ответила она.
Она вспомнила, что раньше читала о советской миссии. Половина ее сотрудников были «чистыми» дипломатами, четверть — агентами КГБ, а еще четверть — оперативниками КГБ и ГРУ. Кто же этот Николай Васильевич? На сотрудника КГБ не похож, нет достаточной утонченности. Да, скорее всего, он из ГРУ. Такой серьезный и дисциплинированный. Видимо, в портфеле какие-нибудь документы. Портфель, разумеется, снабжен специальным защитным устройством. В голове у русского тоже полно информации. Здесь защита проще — таблетка цианистого калия. Не исключено, что этот русский вооружен, и вряд ли обычным пистолетом. Какой-нибудь хитрой штукой из 14-го управления.
Машина остановилась.
— Этот фейерверк собрал впереди целую толпу, — сказал таксист.
— Я пойду пешком, — заметила Энн. Она посмотрела на русского. — Так будет быстрее, Николай. Я покажу вам дорогу.
Он нерешительно посмотрел на часы.
— Вот увидите, мы дойдем быстрее, — настаивала Энн. — До дачи советской миссии всего минут пять ходьбы. Вы же туда направляетесь?
Николай кивнул, но не двинулся с места. Энн улыбнулась и пожала плечами, затем достала из кошелька двадцатидолларовую купюру и положила ее на портфель.
Он недоуменно уставился на деньги. Энн взяла свою сумку, открыла дверцу и уже собиралась выходить, но повернулась к Николаю и после некоторых колебаний сказала:
— Вы очень красивы, Николай. Вам надо остаться в Америке. Американские девушки будут сходить по вас с ума. И еще. Передайте привет Виктору Андрову. — Энн подмигнула русскому и выбралась из машины.
Она зашагала вдоль дороги, по которой медленно ползли машины, с помощью полицейского перешла Дозорис-лейн, прошла мимо ворот русской дачи и вскоре оказалась на территории поместья ван Дорна. На дорожке у входа она показала паспорт охраннику. Хотя ее имени не было в списках гостей, охранник кивнул, потому что помнил Энн и знал ее сестру, Кэтрин.
— Вас подвезти, мисс Кимберли?
— Нет, я сама доберусь. — Она задумалась на секунду. — А Николас Уэст еще не приехал?
Охранник просмотрел список.
— Нет, мэм.
Николаса не было ни в клубе, ни на работе, ни дома. Дежурный в Лэнгли сказал что-то неопределенное. У Энн появились кое-какие подозрения, но к любовным делам это отношения не имело.
Она глубоко вздохнула и стала подниматься к дому. Вот он и показался, сияющий огнями, за очередным поворотом. В этот раз было несколько причин, заставивших Энн приехать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174