Я чувствовал, что ультиматум — если Фаулер говорил правду — ускорил ход событий, которые привели к трагической развязке.
— Как Энн реагировала на этот ультиматум?
— Она сказала отцу, что ответит в течение двух дней, но не успела. Ее убили.
— Может быть, это и был ее ответ.
Фаулер весь встрепенулся:
— Что вы хотите этим сказать?
— Подумайте, полковник.
— Неужели то, что полковник Мур помог ей совершить это дикое самоубийство?
— Может быть... Скажите, не было ли в прошлом какого-либо события, которое объясняло бы ее вражду?
— Например?
— Ну, например... соперничество матери и дочери... что-нибудь в этом роде.
Полковник пристально смотрел на меня, словно я переступил черту между расследованием убийства и недопустимого нарушения профессиональной этики и правил поведения.
— Не знаю, куда вы клоните, мистер Бреннер, — произнес он холодно, — и никаких объяснений я слушать не желаю.
— Хорошо, сэр.
— У вас все?
— Боюсь, что нет. Дело становится еще запутаннее и грязнее. Вы сказали, что не спали с погибшей. Почему?
— Что значит — почему?
— Я хочу спросить, почему Энн не заигрывала с вами? Или вы отвергли ее авансы?
Взгляд полковника скользнул на дверь, как будто он хотел убедиться, что поблизости нет миссис Фаулер.
— Она никогда со мной не заигрывала.
— Потому что вы чернокожий или Кемпбелл знала, что это бесполезно?
— Думаю... думаю, второе... Она встречалась с несколькими чернокожими офицерами... правда, не здесь, в Хадли... Должно быть, Энн знала, что я не люблю разврат, или же... — он первый раз улыбнулся, — или же считала меня уродом.
— Вы далеко не урод, — сказала Синтия, — но внешность не имела для Энн Кемпбелл никакого значения. Я подозреваю, что она все-таки заигрывала с вами, но вы остались верным жене и командиру. Это противоречило вашим моральным принципам. Таким образом, вы стали ее врагом номер два.
— Такого тяжелого разговора у меня в жизни не было, — вздохнул Фаулер.
— Это потому, что вы никогда не были связаны с расследованием убийства.
— Поскорее бы его закончили.
— Оно закончится, когда я передам материалы в трибунал. Я редко делаю ошибки, полковник, а когда все-таки совершаю, стараюсь их исправить.
— Я это ценю, мистер Бреннер, но полковник Мур лучше меня рассеет ваши профессиональные сомнения.
— Он будет пытаться это сделать, но у него может быть иная версия событий. Хорошо, когда у тебя есть несколько версий, легче отсеять словесную шелуху.
— Ну что ж, поступайте, как считаете нужным.
— Полковник, у капитана Кемпбелл есть братья или сестры? — спросила Синтия.
— Есть брат.
— Что вы о нем можете сказать?
— Он живет на Западном побережье в... забыл название городка... что-то испанское.
— Он не военный?
— Нет. Он... он перепробовал много профессий.
— Вы знакомы с ним?
— Да, знаком. На праздники он часто приезжает сюда.
— Как вам показалось — брат не страдает такими же проблемами, как его сестра?
— В известной мере... Но он держится как бы в стороне от отца. Во время кампании в Персидском заливе телевизионщики хотели взять у него интервью, но не сумели его разыскать.
— То есть он отчужден от родителей? — продолжала спрашивать Синтия.
— Отчужден? Нет... я бы сказал — отдален. Но когда он приезжает, ему здесь рады и жалеют, когда он уезжает.
— И какие же были отношения между братом и сестрой?
— Замечательные, насколько я мог понять. Энн была очень терпима к нему.
— Терпима — к чему? К его образу жизни?
— Да. Дело в том, что Джон Кемпбелл — так его зовут — голубой.
— Ясно. И как относился к этому генерал Кемпбелл?
Фаулер немного подумал.
— Он был снисходителен. Джон Кемпбелл — человек деликатный, никогда не приводил домой своих дружков-возлюбленных и одевался как нормальные люди. Если бы у генерала не были заняты руки неблагоразумной дочерью, он, вероятно, был бы недоволен сыном. Но рядом с Энн Джон — образец порядочности и благовоспитанности.
— Это понятно, — прокомментировала Синтия. — Как вы думаете, может быть, генерал заставил дочь заняться традиционно мужским делом — я имею в виду Уэст-Пойнт и армию вообще — именно потому, что по его стопам не захотел пойти сын?
— Многие так думают. Но как это чаще всего бывает в жизни, не так все просто. Энн с удовольствием училась в Уэст-Пойнте и после четырех лет обязательного срока службы осталась в армии. Нет, я не думаю, что отец заставил ее пойти по нашей части или выражал недовольство, если она откажется поступить в академию. Пусть психологи говорят что хотят, но дела обстояли прямо наоборот. Я помню Энн еще в школе. Она всегда была девчонкой-сорванцом и подходила к воинской службе. Ей хотелось продолжить семейную традицию. Ведь ее дед со стороны отца тоже был кадровым офицером.
— Но вы сказали, что Энн ненавидела армию.
— Да, сказал... Но вы верно меня поправили — она ненавидела отца.
— Значит, ошиблись?
— Как вам сказать...
Во время допроса или собеседования всегда полезно подчеркнуть даже обмолвку или небольшую неправду. Это сразу ставит свидетеля или подозреваемого в оборонительную позицию.
Фаулер искал, как лучше согласовать свои противоречивые заявления.
— Сначала Энн любила армию, но что касается последнего времени, не могу сказать с уверенностью. Ее слишком разбирало зло, и у нее были свои причины оставаться в армии.
— С этим пунктом, по-моему, ясно. Полковник, вы не могли бы охарактеризовать взаимоотношения Энн Кемпбелл с матерью?
Фаулер ответил не сразу.
— Взаимоотношения у них были вполне приличные. Миссис Кемпбелл, вопреки мнению некоторых, сильная женщина, но сознательно подчинила свою жизнь интересам мужа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142