металлический стол, вращающееся кресло, два складных стула, книжная полка, две высокие картотеки, компьютер. На книжных полках стояли стандартные тексты по психологии, военные публикации по психологической войне, спецоперациям и прочим смежным предметам.
Я выдвинул один из ящиков и по наклейкам-указателям увидел, что здесь лежат конспекты лекций. Выдвинул другой, с надписью «Конфиденциальное». Папки здесь были без названий, но пронумерованы. Я раскрыл одну, перебрал бумаги, которые оказались записями беседы с человеком, обозначенным инициалами Р. Дж. Высказывания ее собеседника были отмечены буквой "В", то есть «Вопросы» или «Вопрошающий». Все это выглядело как обычные записи психолога или психоаналитика, правда, человек, выбранный для собеседования, был своеобразный. Судя по первой странице, это был обвиняемый в половом преступлении. Вопросы тоже носили любопытный характер: «Как вы выбрали свою жертву?» или «Как она реагировала, когда вы потребовали сделать вам феллацио?» Я захлопнул папку. Обычные бумаги полицейского или тюремного психиатра, но какая связь с психологической войной? Очевидно, тема представляла частный интерес для Энн Кемпбелл.
Я задвинул ящик и подошел к компьютеру. Я даже включать эти штуковины не умею.
— У нас в Фоллз-Черч есть одна особа, — сказал я Кенту, — Грейс Диксон, вот она знает, как управлять электронными мозгами. Позову-ка я ее, чтобы приехала, а до тех пор — чтобы никто даже приблизиться сюда не смел.
Синтия тоже вошла в «кабинет» Энн Кемпбелл.
— Там есть сообщение, — сказала она, посмотрев на автоответчик.
Кент кивнул:
— Да, около полудня был звонок. Через несколько минут после того, как телефонная компания получила заказ на перевод номера сюда.
Синтия нажала кнопку «пуск». Раздался мужской голос:
— "Энн, это Чарлз. Я пытался позвонить тебе раньше, но у тебя, наверное, барахлил телефон. Я знаю, что у тебя сегодня выходной, но в училище побывал полицейский наряд. Они увезли куда-то всю твою мебель и все твои вещи. Без всяких объяснений. Пожалуйста, позвони мне или давай пообедаем в офицерском клубе. Все это очень странно. Я бы позвонил в полицию, да вот беда: люди, разобравшие твою мебель, и есть полиция. — Он фыркнул, но смешок прозвучал искусственно. — Надеюсь, что ничего серьезного не случилось. Звони".
— Кто это? — спросил я Кента.
— Полковник Чарлз Мур. Начальник ее Учебного центра.
— Что вам о нем известно?
— Что можно сказать... Естественно, психиатр, доктор медицины. Странный тип. Не вписывается он здесь, всегда сам по себе. Впрочем, Учебный центр существует как бы сам по себе. Я даже думаю иногда: поставили бы уж стену со сторожевыми вышками.
Синтия спросила:
— Они были друзьями?
— Судя по всему, они были достаточно близки. Он был для нее своего рода наставником — что, между прочим, не говорит о ее хорошем вкусе, извините.
— Когда расследуется дело об убийстве, о мертвых не обязательно говорить хорошо.
— И все-таки это было неуместное замечание. — Кент потер глаза. — Я просто... немного устал.
— Да, у вас напряженный день, — вставила Синтия. — Неприятная роль нести родителям новость о смерти их дочери.
— Да, малоприятная. Я позвонил, к телефону подошла миссис Кемпбелл, сказал, что заеду к ним домой... Она поняла: что-то стряслось. Приехал я с главным капелланом, майором Имзом, и врачом, капитаном Суиком. Кемпбеллы увидели нас... Сколько раз видел, как извещают о смерти, сам участвовал в этой скорбной процедуре... Если человек погиб в бою, находишь какие-то верные слова. Но вот убийство... что тут скажешь?
— Как они приняли известие? — спросила Синтия.
— Мужественно. Как и подобает солдату и его жене. Я пробыл там всего несколько минут, потом уехал, оставив с ними капеллана.
— Надеюсь, вы не вдавались в подробности? — сказал я.
— Нет. Только сказал, что Энн нашли на стрельбище мертвой и, очевидно, это убийство.
— А что сказал генерал?
— Сказал... «Погибла, выполняя свой долг». — Кент помолчал. — Наверное, в этих словах находишь утешение.
— Значит, вы не вдавались в детали... Не сказали о ее позе, о том, что, возможно, она была изнасилована?
— Нет. Он, правда, спросил, как она умерла. Я ответил, что, вероятно, ее задушили.
— И что он сказал?
— Ничего.
— Вы сообщили ему мое имя и дали номер телефона?
— Да, он спросил, подключились ли к расследованию люди из УРП. Я сказал, что воспользовался вашим здесь присутствием и присутствием мисс Санхилл и попросил вас заняться этим делом.
— Что он на это ответил?
— Генерал хочет, чтобы делом занялся майор Боуз, начальник здешнего отделения УРП.
— Что вы ему ответили?
— Я не стал обсуждать с ним эту тему. Он сам понимает, что назначение следователя не входит в его компетенцию.
— Как приняла известие о смерти дочери миссис Кемпбелл?
— Стойко, но по всему было видно, что вот-вот разрыдается. Сохранять невозмутимость в любых обстоятельствах — первое дело для генералов и их жен. Чувствуется старая школа.
— Хорошо, Билл. Бригада экспертов прибудет после заката и, вероятно, проработает всю ночь. Скажите своим людям, чтобы никого из посторонних не допускали.
— Сделаю... Хочу напомнить, Пол: генерал желает вас видеть у себя дома. И как можно скорее.
— Зачем?
— Вероятно, чтобы узнать обстоятельства смерти дочери и попросить ввести в курс дела майора Боуза.
— Отлично. Я это сделаю по телефону.
— Вот еще что. Звонили из Пентагона. Главный военный прокурор согласился с мнением вашего босса, что вы и мисс Санхилл никак не связаны с нашими людьми и способны лучше выполнить задание, чем здешнее отделение УРП.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142