Покажись перед деревенщиной в «сеате» – так только ухмыляются, а вот перед «мерседесом» пасуют. Я этих людей вдоль и поперек знаю, как самого себя, – И он мягко взял Херонимо под руку: – Ну что, едем?– Как скажешь. Я в твоем распоряжении.Анхель и Фибула насмешливо созерцали, как одетый в форму шофер придерживал дверцу. Едва машина тронулась, представитель министерства извинился.– Прости, что опоздал, – сказал он. – Хуанма этим своим знаменитым отчетом задержал меня дольше, чем я предполагал.Херонимо хотел что-то ответить, но представитель министерства ему помешал:– Не беспокойся, – и объяснил: – «Детектор» заверил, что в Гамонесе царит мир и порядок. Как только вы уехали, все успокоилось, тишь да гладь да божья благодать, – И уже другим тоном: – Во всяком случае, мы не очень опаздываем. У тебя точные часы?Херонимо попытался было посмотреть, который час, при слабом свете зажигалки, но представитель министерства, заметив это, воскликнул: – Прости, милый! – поднял руку, нашел кнопку над головой и включил верхний свет.– Пять минут девятого, – сказал Херонимо,– Ничего, подходяще, – он погасил свет. – Будем там раньше половины. – Он кивнул на затылок шофера: – Давид чудесно водит машину. Гонит, конечно, если дорога позволяет, но здесь, внутри, ничего не чувствуется. В этих больших машинах едешь, точно в кресле дома сидишь.– Понятно.Представитель министерства усмехнулся в темноте,– Во всяком случае, опоздание – вполне достойное дипломатическое средство, – прибавил он. – Вспомни, как дон Франсиско опоздал на свидание в Эндайе Имеется в виду встреча Франко с Гитлером в Эндайе 22 сентября 1940 года.

. Говорили, что фюрер был вне себя, – восхищенно засмеялся он. – Кто знает, может, вот благодаря этому мы с тобой сидим здесь спокойно и разговариваем?– Может быть, – отозвался Херонимо.– А в общем, не думаю, что нас ждут трудности. Я, конечно, предпочел бы встретиться с членами какого-нибудь другого аюнтамьенто, но ведь не всегда можешь сам выбрать противника. Справлялся я с задачами и потруднее. Слава богу, опыта мне не занимать, – он снова засмеялся,– Ты уже так давно на этой должности?– Не в том дело, милый, ты не забывай, что я брюки протер еще в Управлении информации и туризма. Да и не столько свой опыт я имею в виду, когда говорю, что знаю, как справиться с этими людьми, просто я знаю, на какую ногу они хромают, знаю их уловки и предрассудки. Ты пойми, я ведь сам деревенский, и здесь, в этих самых местах, я пахал, я косил, я молотил больше, чем они сами, а землю понимаю не хуже их. Одним словом, я стреляный воробей и знаю, как их узлом завязать.Мертвенные лунные блики пробивались меж голых ветвей.– Гамонес, – немного нервничая, сказал Херонимо.Казалось, в деревне все спали. При слабом зеленоватом свете висевших на углах лампочек в двадцать ватт видны были закрытые окна и двери. Черный кот собрался было перейти мостовую, но в последний момент отказался от своего намерения и одним прыжком перемахнул через каменную ограду. На площади тоже никого не было, только какой-то молодой, атлетического сложения человек в кожаной форменной куртке небрежно облокотился на капот голубой туристской машины, стоявшей у входа в аюнтамьенто. На углу, у поворота, зябко светились огни бара.– Останавливай, Давид, – приказал представитель министерства. – Ставь нашу машину вон за той.Едва «мерседес» остановился, как трое мужчин в таких же черных куртках поспешно вышли из голубой машины. Херонимо передернул плечами.– Ничего себе бродячие торговцы, хорош же твой великий режиссер! – расстроившись, сказал он.Представитель министерства успокаивающе положил руку ему на колено и, пока Давид открывал дверцу, успел сказать:– Молчи, милый. Подумай хорошенько. Шеф поступил по-своему благоразумно. А кроме всего прочего, исполнил свой долг. И не кати ты на него бочку, это было бы неблагодарно,Холод крепчал. Ветер врывался в долину, проносился деревней с севера на юг. Мужчина в черной куртке, тот, что стоял опершись о машину, подошел к представителю управления и вытянулся перед ним.– К вашим услугам, дон Карлос, – сказал он. – Никаких происшествий.Довольная улыбка тронула губы представителя министерства.– Все спокойно?– Деревня спит, дон Карлос. Во всяком случае, если бы что и разразилось, так в верхнем квартале стоит жандармский резерв. Тридцать человек.– Связь есть?Человек в черной куртке показал маленький передатчик:– Постоянная, дон Карлос. В автокаре они явятся сюда не позднее, чем через пятнадцать секунд.Представитель министерства оглядел пустынную площадь.– Хорощо. Этого достаточно, – удовлетворенно сказал он, – Не теряйте связь и ведите наблюдение за местом встречи.Человек в черной куртке снова щелкнул каблуками:– Как прикажете, дон Карлос.Внезапно с грохотом распахнулись двери бара, и появились четыре темные фигуры, четыре согнутые тени в низко нахлобученных беретах, головы наполовину скрыты поднятыми воротниками меховых курток. Первый, невысокого роста, одно плечо ниже другого, направился к ним, устремляясь вперед всей верхней частью тела и потирая руки.– Алькальд, – прошептал на ухо представителю министерства Херонимо.– Понял, понял. Я его знаю. – Представитель министерства понизил голос и тут же раскрыл объятия: – Что нам скажет дон Эсколастико? – Он с притворной сердечностью обхватил алькальда своими длинными руками и энергично похлопал по спине. – Как живется? Как ваш муравейник?Алькальд, притиснутый к груди представителя министерства, что-то отвечал, неопределенно разводя руками и едва дыша; наконец ему удалось вырваться из объятий и познакомить представителя министерства с секретарем аюнтамьенто и двумя советниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30