Но на этот раз Робин прочно стоял на ногах, упёршись спиной в мачту, и, едва баркас перекачнулся через гребень волны, он выстрелил навскидку, и чернобородый, вскрикнув, покатился под ноги своим спутникам.
На палубе французского брига поднялась суматоха.
Вдоль борта, обращённого к баркасу, вырос ряд щитов, паруса захлопали, руль взрыл волны, меняя направление корабля. В руках у французов появились арбалеты, и тотчас же в воздухе встретились десятки стрел.
Маленький Джон бросил румпель. И баркас, болтаясь из стороны в сторону под ударами ветра и волн, повернулся бортом к приближающемуся неприятелю.
– Берегите стрелы, ребята, – сказал стрелкам Робин Гуд. – Ставлю голову об заклад, у нас будет весёлая драка!
Снова Робин рванул тетиву, и ещё одна стрела попала в цель. Не промахнулись и Билль Белоручка, и Мук, и Маленький Джон.
Строй французских стрелков поредел, а на баркасе «Зелёные весла» никто ещё не был ни ранен, ни задет, потому что неуклюжие арбалеты не могли сравниться с быстрыми луками лесных молодцов.
Отец Тук был, однако, слишком крупной мишенью, и стрела, пробив спущенный парус, вонзилась ему в бедро.
– Такими стрелами только воробьёв бить! – проворчал отец Тук и собрался отправить гостинец обратно, но стрела оказалась слишком коротка для его шестифутового лука.
В это время воин в кольчуге, от которой отскакивали стрелы, сложил руки трубой и что-то крикнул своим людям.
Услышав его слова, корабельщик бросился к Робину.
– Они хотят нас потопить, стрелок! – воскликнул он. – Смотри, они раздавят нас, как ореховую скорлупку!
– С божьей помощью, не потопят, – ответил Робин. – Становись к рулю, старик, и держи эту трясучую посудину хоть зубами, чтобы она поменьше прыгала. Мы бьём без промаха на твёрдой земле, и за каждое мгновение, когда можно будет пустить верную стрелу, ты получишь кругленький золотой.
Подрагивая на ходу, французский бриг быстро приближался к баркасу. Его высокий золочёный нос, готовый надвое рассечь утлое судёнышко, поднялся над водой, как меч, а парус, напруженный ветром, дугой выгибал упругую мачту.
Робин Гуд подмигнул стрелкам.
– Ребята, уроним парус! – сказал он, выжидая мгновения, чтобы спустить стрелу.
А корабельщик налёг на руль, и большая волна, подняв на гребне «Зелёные весла», замерла, прежде чем опрокинуться в глубину. Тут прозвенели сразу дружные луки, три десятка стрел ударили в верхний край паруса, и нашлась среди этих трёх десятков одна удачливая стрела, которая полоснула острым наконечником по верёвке, державшей парус на мачте; а может быть, таких стрел было две или три. Верёвка лопнула под напором ветра, парус упал, широким полотнищем накрыв защитников французского брига точно так же, как сеть птицелова накрывает стайку щеглов.
Бриг замедлил разбег, и, прежде чем люди на бриге выбрались из-под тяжёлой холстины, борт брига стеной навис над баркасом. Фриар Тук, Маленький Джон и Артур из Бленда ухватились за рваные снасти, а кое-кто из стрелков вскарабкался на французский корабль. Мечи заблестели на солнце, и громкий крик бойцов заглушил рёв моря и ветра.
Очень скоро французы стояли уже на коленях и просили пощады, а над ними, кто с обнажённым клинком, кто со стрелой наготове, стояли молодцы Робин Гуда.
Только святой отец, схватившийся с воином в блестящей кольчуге, продолжал кататься по палубе в обнимку со своим врагом. Они докатились до люка в полу и упали в него, не выпуская друг друга из объятий.
– Весёлые корабельщики, – сказал Робин Гуд, – теперь пришёл черёд нам посмеяться над вами. Но мы пощадим вас и смеяться не станем, а только возьмём себе столько луков, стрел и мечей, сколько есть у вас на борту, и красный товар, и чеканную монету, потому что нас ограбил благородный лорд шериф и у нас за душой не осталось ничего, кроме меткого глаза и верной руки.
Но французы не поняли слов весёлого Робина, потому что он говорил на своём языке.
И, связав одних, а к другим приставив охрану, стрелки кое-как, с помощью корабельщика, втолковали французам, чтобы они взяли на буксир баркас «Зелёные весла», подняли все паруса, какие позволит поднять противный ветер, и шли к Скарборо. Потом спустились в трюм посмотреть, чем наградила их судьба за отвагу.
В трюме нашли они фриара Тука и воина в кольчуге, которые с постными лицами, сидели возле огромной бочки вина. Рыцарь грустил потому, что его люди потерпели поражение в битве, а святой отец – потому, что, свалившись в люк, он упал вместе с рыцарем на большую винную бочку и вышиб в ней днище.
– Такое доброе вино погубили! – ворчал фриар Тук, отжимая свой мокрый плащ. – Искупаться в таком чудесном вине, какого, верно, и сам король-то не пил! Это великий грех.
И товарищи посмеялись, посочувствовав его горю, но скоро утешились, отыскав ещё несколько бочек с таким же отличным вином, и много тюков зелёного, красного и синего сукна, и ящики с золотой и серебряной монетой, и такой запас луков, стрел и мечей, какого хватило бы на добрую сотню шерифов.
– Ты видишь, – сказал Робин корабельщику с «Зелёных весел», – мы наловили немало рыбы, хотя на море охота труднее, чем в королевских лесах. И вот тебе горсть золотых за то, что ты крепко держал свою скорлупу на волнах, пока мы стреляли. И вот тебе ещё для твоей хозяйки, потому что нам нельзя будет мешкать в Скарборо, хотя я и не прочь бы провести денёк у «Зелёных весел», только не на зелёных волнах, а на твёрдой земле.

18. О БИТВЕ РОБИНА С ГАЕМ ГИСБОРНОМ

Леса блестят, подлесок свеж,
Широк и длинен лист,
И весело бродить в лесу
И слушать птичий свист.


Толпа корабельщиков ожидала на пристани смелых мореходов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39