ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
«Хорошо, что мы избавились от юного мерзавца» – так сказал Прелати.
Меня его слова смутили; мальчик произвел на меня хорошее впечатление и показался честным. А я редко ошибаюсь в людях.
Некоторое время спустя месье Прелати и Эсташ Бланше покинули мой дом и отправились в Машекуль. Я слышала, что они выгнали человека по имени Кау из его собственного дома, силой отобрав у него ключи. Я знала этот дом, потому что много раз бывала в Машекуле вместе с мужем. Он стоял в стороне от остальных, на улице за пределами города. Там имеется колодец, но, несмотря на это, место выглядит заброшенным, дом весь покосился и кажется неухоженным. Вне всякого сомнения, совсем неподходящее жилище для благородного господина.
Маркиз де Сева продолжал жить у меня; думаю, он посчитал мой дом более годным для господина с его происхождением. Он вел себя очень требовательно, даже в те времена, когда я была сильно расстроена ухудшающимся состоянием мужа, но никогда не платил вовремя, а если все-таки отдавал деньги, это происходило после долгих, тяжелых переговоров относительно сумм, которые он задолжал, или грубых заявлений о том, что его обманывают. Франческо Прелати и Эсташ Бланше часто приезжали к маркизу в гости из своего дома в Машекуле и останавливались в его комнатах на верхнем этаже, но окончательно от своего жалкого жилища не отказывались. Наоборот, они оставляли там пажей следить, чтобы его никто не занял. И вскоре я поняла, что на это у них имелись причины.
Случилось так, что мне нужно было на несколько дней сходить в Машекуль, чтобы посоветоваться с врачом относительно состояния мужа. Это было как раз незадолго до ареста милорда Жиля – слухи о том, что у него серьезные неприятности, уже давно ходили, и мне стало любопытно, что происходит в доме Кау. Пару раз я пряталась в кустах неподалеку и наблюдала за господами и их слугами, и мне показалось, что все они ужасно нервничали.
Однажды я видела, как они нагрузили большую тачку пеплом, который выносили из дома. Его было так много, что он сыпался на землю, а молодой человек – стройный, точно девушка, – с трудом удерживал ее в равновесии. Я не знаю, куда они отвезли пепел, но, как только у меня появилась возможность, я подошла посмотреть, что просыпалось на землю. Когда я растерла пепел между пальцами, он показался мне жирным, а запах – Боже праведный, он не походил на обычный запах мяса, которое я готовила. Потом я нашла несколько грязных обломков и сдула с них пепел. Они оказались белыми, а когда я попробовала их на зуб, то решила, что это кость.
Только тут я поняла, что держу в руках и что попробовала на вкус, и меня затошнило. «Храни меня Боже, – подумала я, – это же человеческие кости – может быть, того красивого юного пажа». Я долго отплевывалась, пока не перестала ощущать неприятный вкус во рту.
Перрин Рондо показала, как она отплевывалась, прямо в часовне, а потом вдруг ее начало трясти, словно она неожиданно заболела. Несчастная дрожала, и мы видели только белки ее глаз.
И снова Жан де Малеструа начал подниматься, но прежде, чем он окончательно выпрямился, она взяла себя в руки.
– О милорды, прошу меня простить... У меня иногда случаются припадки, а когда я волнуюсь, это случается чаще.
Подозрительность и сочувствие смешались на лице Жана де Малеструа.
– Вы можете продолжать, мадам?
– Могу, милорд. Вскоре после этого я заметила возвращающихся слуг и потому поспешила в свое укрытие в густых кустах. Я боялась, потому что оказалась слишком близко от дома, но больше мне было негде спрятаться. Думаю, я находилась всего в двух шагах от месье Прелати, когда он вышел из дома с несколькими предметами в руках, я их очень хорошо рассмотрела. Среди них я увидела детскую рубашку, перепачканную кровью и еще чем-то. Он держал ее на вытянутых руках, и не удивительно, потому что даже я чувствовала запах – ужасный, гнилостный запах – и испугалась, что меня вытошнит. Но я сдержалась и внимательно посмотрела на рубашку, когда Прелати прошел мимо меня. Я была рада, что она не может разговаривать, – я бы не хотела знать, откуда на ней, прямо посередине, появился аккуратный разрез, измазанный кровью.
Я больше не слышала в тот день показаний свидетелей.
Жан де Малеструа оказался один в своем кабинете, когда я позже нашла его. Он смотрел на огонь одинокой свечи – и я увидела не блестящего дипломата, а простого служителя Господа, сидящего в полумраке и мучительно размышляющего над вопросами веры. Он подпирал голову обеими руками и тяжело дышал.
Я тихонько откашлялась, чтобы привлечь его внимание, но прошло несколько минут, прежде чем он перестал хмуриться и посмотрел на меня.
– Жильметта, – вздохнув, проговорил он, и я услышала в его голосе облегчение и теплоту.
– Я вас побеспокоила, ваше преосвященство?
– Я очень сильно встревожен.
– Может быть, вы хотите, чтобы я вас оставила...
– Нет, прошу вас... по правде говоря, я собирался послать за вами. Я устал от своих мыслей и рад вас слышать. Ваше общество доставит мне удовольствие. Меня уже тошнит от людей, с которыми я вынужден проводить время, включая и меня самого.
Он проводил время с плачущими свидетелями, повторяющими одну и ту же историю, и расчетливыми адвокатами, чья главная задача состояла в том, чтобы ублажить герцога Иоанна. А еще с суровыми писцами, ловящими каждое слово. Его окружали адвокаты, и прокуроры, и представители высшего общества, и всех лично интересовал исход суда. А ему на долю выпала тяжелая миссия принять решение от имени Господа. Я прекрасно понимала его тревогу.
Но мы оба знали, что все могло быть хуже.
– Представьте, какими бы тяжелыми выдались эти два последних дня, если бы милорд почтил нас своим присутствием, – сказала я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183
Меня его слова смутили; мальчик произвел на меня хорошее впечатление и показался честным. А я редко ошибаюсь в людях.
Некоторое время спустя месье Прелати и Эсташ Бланше покинули мой дом и отправились в Машекуль. Я слышала, что они выгнали человека по имени Кау из его собственного дома, силой отобрав у него ключи. Я знала этот дом, потому что много раз бывала в Машекуле вместе с мужем. Он стоял в стороне от остальных, на улице за пределами города. Там имеется колодец, но, несмотря на это, место выглядит заброшенным, дом весь покосился и кажется неухоженным. Вне всякого сомнения, совсем неподходящее жилище для благородного господина.
Маркиз де Сева продолжал жить у меня; думаю, он посчитал мой дом более годным для господина с его происхождением. Он вел себя очень требовательно, даже в те времена, когда я была сильно расстроена ухудшающимся состоянием мужа, но никогда не платил вовремя, а если все-таки отдавал деньги, это происходило после долгих, тяжелых переговоров относительно сумм, которые он задолжал, или грубых заявлений о том, что его обманывают. Франческо Прелати и Эсташ Бланше часто приезжали к маркизу в гости из своего дома в Машекуле и останавливались в его комнатах на верхнем этаже, но окончательно от своего жалкого жилища не отказывались. Наоборот, они оставляли там пажей следить, чтобы его никто не занял. И вскоре я поняла, что на это у них имелись причины.
Случилось так, что мне нужно было на несколько дней сходить в Машекуль, чтобы посоветоваться с врачом относительно состояния мужа. Это было как раз незадолго до ареста милорда Жиля – слухи о том, что у него серьезные неприятности, уже давно ходили, и мне стало любопытно, что происходит в доме Кау. Пару раз я пряталась в кустах неподалеку и наблюдала за господами и их слугами, и мне показалось, что все они ужасно нервничали.
Однажды я видела, как они нагрузили большую тачку пеплом, который выносили из дома. Его было так много, что он сыпался на землю, а молодой человек – стройный, точно девушка, – с трудом удерживал ее в равновесии. Я не знаю, куда они отвезли пепел, но, как только у меня появилась возможность, я подошла посмотреть, что просыпалось на землю. Когда я растерла пепел между пальцами, он показался мне жирным, а запах – Боже праведный, он не походил на обычный запах мяса, которое я готовила. Потом я нашла несколько грязных обломков и сдула с них пепел. Они оказались белыми, а когда я попробовала их на зуб, то решила, что это кость.
Только тут я поняла, что держу в руках и что попробовала на вкус, и меня затошнило. «Храни меня Боже, – подумала я, – это же человеческие кости – может быть, того красивого юного пажа». Я долго отплевывалась, пока не перестала ощущать неприятный вкус во рту.
Перрин Рондо показала, как она отплевывалась, прямо в часовне, а потом вдруг ее начало трясти, словно она неожиданно заболела. Несчастная дрожала, и мы видели только белки ее глаз.
И снова Жан де Малеструа начал подниматься, но прежде, чем он окончательно выпрямился, она взяла себя в руки.
– О милорды, прошу меня простить... У меня иногда случаются припадки, а когда я волнуюсь, это случается чаще.
Подозрительность и сочувствие смешались на лице Жана де Малеструа.
– Вы можете продолжать, мадам?
– Могу, милорд. Вскоре после этого я заметила возвращающихся слуг и потому поспешила в свое укрытие в густых кустах. Я боялась, потому что оказалась слишком близко от дома, но больше мне было негде спрятаться. Думаю, я находилась всего в двух шагах от месье Прелати, когда он вышел из дома с несколькими предметами в руках, я их очень хорошо рассмотрела. Среди них я увидела детскую рубашку, перепачканную кровью и еще чем-то. Он держал ее на вытянутых руках, и не удивительно, потому что даже я чувствовала запах – ужасный, гнилостный запах – и испугалась, что меня вытошнит. Но я сдержалась и внимательно посмотрела на рубашку, когда Прелати прошел мимо меня. Я была рада, что она не может разговаривать, – я бы не хотела знать, откуда на ней, прямо посередине, появился аккуратный разрез, измазанный кровью.
Я больше не слышала в тот день показаний свидетелей.
Жан де Малеструа оказался один в своем кабинете, когда я позже нашла его. Он смотрел на огонь одинокой свечи – и я увидела не блестящего дипломата, а простого служителя Господа, сидящего в полумраке и мучительно размышляющего над вопросами веры. Он подпирал голову обеими руками и тяжело дышал.
Я тихонько откашлялась, чтобы привлечь его внимание, но прошло несколько минут, прежде чем он перестал хмуриться и посмотрел на меня.
– Жильметта, – вздохнув, проговорил он, и я услышала в его голосе облегчение и теплоту.
– Я вас побеспокоила, ваше преосвященство?
– Я очень сильно встревожен.
– Может быть, вы хотите, чтобы я вас оставила...
– Нет, прошу вас... по правде говоря, я собирался послать за вами. Я устал от своих мыслей и рад вас слышать. Ваше общество доставит мне удовольствие. Меня уже тошнит от людей, с которыми я вынужден проводить время, включая и меня самого.
Он проводил время с плачущими свидетелями, повторяющими одну и ту же историю, и расчетливыми адвокатами, чья главная задача состояла в том, чтобы ублажить герцога Иоанна. А еще с суровыми писцами, ловящими каждое слово. Его окружали адвокаты, и прокуроры, и представители высшего общества, и всех лично интересовал исход суда. А ему на долю выпала тяжелая миссия принять решение от имени Господа. Я прекрасно понимала его тревогу.
Но мы оба знали, что все могло быть хуже.
– Представьте, какими бы тяжелыми выдались эти два последних дня, если бы милорд почтил нас своим присутствием, – сказала я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183