– Наши семьи исторически связаны, лорд Форкосиган, – продолжал Йенаро. – Знаменитые предки.
Майлз почувствовал волну возбуждения.
«Ох, черт, это ведь какой-то родственник покойного гем-генерала Эстаниса, и он специально прибыл поймать сына Эйрела Форкосигана…» – Вы ведь внук генерала графа Петера Форкосигана, не так ли?
Тьфу. Древняя история. Майлз перевел дух:
– Совершенно верно.
– Значит, я в некотором роде ваш оппонент. Мой дед был гем-генерал Йенаро.
– О, тот самый командующий той несчастливой… Как у вас ее называют? Барраярской экспедиции? Барраярской разведывательной – операции? – оживился Айвен.
– Гем-генерал, проигравший Барраярскую войну, – спокойно ответил Йенаро.
– Право же, Йенаро, стоит ли об этом? – произнесла леди Гелла. Может, она в самом деле хотела дослушать рассказ Айвена?
Майлз мог бы рассказать ей историю и позабавнее – о том, как Айвен на учениях загнал свой взвод в такую грязищу, что их пришлось вытаскивать Флайером…
– Я не сторонник теории персональной ответственности за несчастья, – дипломатично произнес Майлз. – Генералу Йенаро просто не повезло: он оказался последним из пяти гем-генералов, проигравших Барраярскую войну, и тем самым оказался козлом отпущения.
– Отлично сказано, – пробормотал Айвен; Йенаро тоже улыбнулся.
– Насколько я понимаю, этот объект в фойе ваш, Йенаро? – спросила дама, очевидно пытаясь спасти беседу от сползания в русло военной истории. – Немного банально, не так ли? Впрочем, моей матери нравится.
– Так, проба пера, – чуть иронично поклонился Йенаро. – Марилаканцы остались довольны. Причем индивидуальность зрителя слегка меняет изображение. Кстати, отдельные нюансы воспринимаются, только когда проходишь сквозь него.
– Я-то думала, вы специализируетесь на благовониях.
– Я сменил амплуа. Хотя я до сих пор считаю, что обоняние более чутко, чем зрение. Вы просто должны позволить мне изготовить вам духи. Этот ваш аромат жасмина никак не идет к такому нарочито заурядному платью, поверьте мне.
Ее улыбка стала чуть натянутой.
– Возможно.
В воображении Майлза тут же послышался лязг рапир и возглас: «Получи, негодяй!» Он изобразил улыбку.
– А по-моему, замечательное платье, – искренне запротестовал Айвен. – И аромат восхитительный.
– Гм, да, кстати, о вашей тяге ко всему экзотическому, – продолжал лорд Йенаро, обращаясь к леди Гелле, – знаете ли вы, что лорд Форпатрил рожден биологически?
Брови девушки удивленно поднялись; на гладком лобике появилась морщинка.
– Все рождаются биологически, Йенаро.
– Вы меня не поняли. Биологически в самом прямом смысле. Из чрева матери.
– У-у-у-у-у. – Она в ужасе наморщила носик. – Право же, Йенаро, сегодня вы несносны. Мать права, вы с вашей ретроавангардной братией заходите слишком далеко. Боюсь, вам грозит безвестность, а если и слава – то дурная. – Ее гнев был направлен на Йенаро, но Майлз заметил, что она слегка отодвинулась от Айвена.
– На худой конец и это неплохо, – пожал плечами Йенаро.
«А я рожден в репликаторе», – чуть было не заявил Майлз, но промолчал.
«Не стоит высовываться. Если не считать мозгов, Айвену повезло больше, чем мне…» – Спокойной ночи, лорд Йенаро. – Она тряхнула головой и ушла, немало расстроив Айвена.
– Славная девушка, только безмозглая, – пробормотал Йенаро, как бы в качестве объяснения, почему без нее лучше. Впрочем, он тоже чувствовал себя неуютно.
– Значит, гм… Вы предпочли карьеру художника военной, не так ли, лорд Йенаро? – попробовал возобновить беседу Майлз.
– Карьеру? – Йенаро саркастически скривил рот. – Нет, я всего лишь любитель. Коммерческие соображения убивают истинный вкус. Но я все же надеюсь достичь некоторого положения, хотя и по-своему.
Майлз решил, что последнее говорилось искренне. Они проследили за его взглядом – через парапет, вниз, в фойе, на это подобие фонтана.
– Нет, вы непременно должны посмотреть ее изнутри. Впечатление совершенно другое.
Йенаро довольно тщеславен, подумал Майлз. За его колючей внешностью кроется ранимая душа художника.
– Конечно, – услышал он свой голос. Тому только этого и требовалось, и он, улыбаясь, повел их вниз по лестнице, на ходу излагая идеи, вдохновлявшие его при работе над скульптурой. Майлз заметил в дальнем конце галереи посла Форобио.
– Простите меня, лорд Йенаро. Ступай, Айвен, я догоню.
– О! – Йенаро мгновенно сник.
Айвен проводил Майлза взглядом, полным ярости, – позднее это ему зачтется.
Форобио стоял с дамой, фамильярно положившей руку ему на локоть. Ей около сорока, решил Майлз; в лице никакой скульптурной искусственности. Она была одета в длинное платье цетагандийского фасона, хотя и проще, чем у леди Геллы. Явно не цетагандийка, но как идут местные орнаменты – темно-красный, кремовый, зеленый – к ее оливковой коже и темным волосам.
– А вот и вы, лорд Форкосиган, – обрадовался Форобио. – Я как раз обещал представить вас. Это Миа Маз, работающая с нашими добрыми друзьями из вервенийского посольства и время от времени помогающая нам. Рекомендую ее вашему вниманию.
Майлз с улыбкой поклонился:
– Счастлив познакомиться с вами. А чем вы заняты в посольстве, мадам? – Я помощница начальника протокольного отдела, специализируюсь на вопросах женского этикета.
– Разве это особая наука?
– Здесь – если и не наука, то почти. Я уже не первый год пытаюсь убедить лорда Форобио, что ему совершенно необходимо расширить персонал посольства за счет женщин – именно для этого.
– Но у наших женщин нет необходимого опыта, – вздохнул Форобио, – а вы не соглашаетесь на мои попытки переманить вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13