Нет-нет, не отвечайте сразу, подумайте.
Рем . А ни к чему не приведет, дражайший Штрассер. Все останется как есть. Мы с Адольфом – верные товарищи, вы – коварный интриган, Крупп – торговец смертью. Каждый будет продолжать разыгрывать свою роль и жить-поживать, а шарик будет знай себе крутиться дальше.
Штрассер . Вы полагаете? Ну-ка, поразмыслите еще. Чем дело кончится?
Рем . Да ничем.
Штрассер . Уверены?
Рем . Уверен… Ну, а по-вашему, – чем?
Штрассер . Смертью.
Рем . Это чьей же?
Штрассер . Моей. И вашей.


Пауза.


Рем (расхохотавшись). Ну вы и фантазер. Смертью? Вашей и моей? Вы что, к астрологу ходили? Слушаю я вас, слушаю, и сдается мне, что жар у вас – вроде как бредите вы. А ваш революционный план слабоват. Вы говорите, что я недооцениваю генералов, а вы-то и подавно их дураками считаете.
Штрассер . Да, я знаю, что план слабый. Но в нашем положении лучше слабый план, чем вообще никакого плана. Я бегу из последних сил, ухожу от погони, пытаюсь вскочить на вашего бешено несущегося коня. Если вы его остановите, мы оба пропали. А вы – вы натягиваете поводья! Я не могу этого видеть! Я должен открыть вам, не подозревающему о смертельной опасности, глаза – от этого зависит и моя жизнь. Забудем все распри, усядемся в одно седло, пришпорим коня. У нас нет выбора. Сломя голову вперед, по равнине, по горам, – там, за горизонтом, нас ждет заря революции… Поймите же наконец, Рем. Я ставлю сейчас все на вас и на три миллиона ваших штурмовиков, армию Революции.
Рем . Ставите на нас, чтобы использовать нас для измены.
Штрассер . Да нет же, нет! Ваши революционные отряды – наше единственное спасение. А Гитлер-то уж точно на вас больше не ставит.
Рем (с тревогой). Ну, это…
Штрассер . Гитлер поставил на наших врагов. Неужели вы этого не видите, Рем?
Рем . А хоть бы и так. Неужели я стал бы подавать руку предателю?
Штрассер . Черт с вами, пусть я буду предатель. Время не терпит! Если мы немедленно не объединимся и не ударим по Гитлеру…
Рем . То что? Смерть?
Штрассер . Да… Смерть.


Рем заливисто хохочет. Штрассер молчит. Смех Рема обрывается.


Рем . И какой же смертью мы умрем? От удара молнии? Или из пучины морской вынырнет мировой змей Мидгарда, и мы расколотим ему башку молотком, но погибнем и сами, сраженные смертоносным ядом? А может быть, нас, как последнего из богов, мужественного Тюра, укусит демонский пес Гарм?
Штрассер . Такая смерть еще куда ни шло. Только знаете, Рем, вы, может быть, и герой, но героической смерти я вам не обещаю.
Рем (весело). Что, от болезни загнусь?
Штрассер . Так вы ведь и так уже вроде как больны – сами сказали. Название вашей болезни – излишняя доверчивость.
Рем . Убьют? Казнят?
Штрассер . Скорее всего, то и другое. Вы уверены, что сможете вынести пытки?
Рем (насмешливо). Кто же это вас так запугал, господин трусишка? Скажите-ка. Боитесь даже имя назвать? Такой страшный человек, да?
Штрассер . Адольф Гитлер.


Пауза.


Рем . Один вопрос, Штрассер. Ты намерен помешать Адольфу занять пост президента?
Штрассер . Постараюсь. Если у меня получится, Германия будет спасена. Вчера я заявил об этом Гитлеру без обиняков.
Рем . Вот, значит, как? Понятно. Если ты это серьезно, то учти – я обещал Адольфу тебя прикончить, и я свое обещание выполню.
Штрассер . Это ради Бога. Только для осуществления вашей угрозы, для убийства, необходимы как минимум два условия. Во-первых, чтобы было кого убивать. И, во-вторых, чтобы было кому убивать.
Рем . Ты хочешь сказать, что Адольф разберется с тобой раньше?
Штрассер . Элементарная арифметика. Если мы с вами объединяемся, то спасем свои жизни, да еще и провернем революцию. Если нет – меня уберут. Чуть раньше, чуть позже, вы или Гитлер – это уже несущественно. Я бы предпочел принять смерть от вас. Знаете, вот беседуем мы с вами, и вы мне даже начинаете нравиться.
Рем . Ай-яй-яй, бедолага. Как ни крутись, как ни вертись, все одно – ему крышка. Объясните мне только, а почему это Адольф не может прихлопнуть нас обоих, если мы объединимся? Ведь у него есть СС.
Штрассер . Если мы заключим союз, то отряды СА не будут разоружены. А против армии штурмовиков горстка эсэсовцев бессильна.
Рем . А генералы?
Штрассер . Генералы не станут марать руки политическим убийством. Они же так кичатся своими белыми перчатками… И есть еще одна, самая главная, причина, дорогой Рем, по которой Гитлер не сможет нас убить, если мы объединимся.
Рем . Какая?
Штрассер . Крупп. Он переметнется к нам. А Гитлер, даже получив такой щелчок, ни за что на свете не захочет настроить против себя эссенских промышленников.
Рем . Что ж, может, и так. Только мне-то ведь до этого дела нет.
Штрассер . Как «нет»?
Рем . Меня-то Адольф убивать не станет.
Штрассер (обреченно). О Господи, Рем…
Рем . Послушайте вы меня, слабонервный господин Штрассер. Все в вашей башке перемешалось, несете какую-то несуразную чушь. Рехнулись от страха. Основания для страха у вас, конечно, кое-какие есть – спорить не стану. Может, даже и довольно серьезные. Ладно, вы больны чумой – но зачем меня-то заражать? Вас хотят убить – ну и черт с вами, я-то здесь при чем? Вы считаете, что вас прикончит Адольф. Весьма сочувствую вам, но мне его бояться нечего. Надеюсь, это вам ясно?
Штрассер . Почему вы так уверены?
Рем . Потому что он – мой друг.
Штрассер . Болван…
Рем . Может быть, вас и вправду уберут. Будете под ногами путаться, я это сделаю и сам, без Адольфа… Но нас обоих? Бред. Или просто запугивание. И вы хотите этими детскими угрозами испугать капитана Рема, человека, прошедшего огонь и воду? Если же это бред, то я не удивляюсь – вы явно спятили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18