Ноэлайн занималась ее запястьем. Около большого деревянного стола стояла горничная, чистя металлическую люстру. Экономка деловито накладывала на руку Лизетты желтовато-зеленую мазь с резким ядовитым запахом.– И долго мне держать эту мазь? – спросила она с отвращением, откинув голову назад.– До завтра. – Ноэлайн слегка улыбнулась. – Думаю, сегодня ночью ты не соберешься делать ребенка с месье?Лизетта подняла глаза кверху.– Я была бы счастлива, если бы он только подошел ко мне!Ответ Ноэлайн был прерван появлением Жюстина. Держа руки в карманах, он рассеянно посмотрел на них.– Что за запах? – спросил юноша и схватился за горло, делая вид, что его тошнит.Лизетта молча поклялась вымыть руки сразу же, как только уйдет от Ноэлайн.Жюстин улыбнулся ей утешительно:– Дьявольский запах, но эта мазь здорово действует.– Ему это хорошо известно, – сказала Ноэлайн, заматывая руку длинной тряпкой.– Я знаю, что ты кладешь в свою мазь, Ноэлайн, – подмигнул Жюстин Лизетте. Он присел на корточки и по секрету прошептал:– Языки змей, кровь летучих мышей, жабью кожу…Лизетта скривилась:– Почему бы тебе не пойти и не поискать Филиппа? Он поможет тебе выучить уроки латыни, которые ты пропустил.Жюстин поморщился:– Нечего приплетать сюда латынь. Я и так ухожу. Однако… – Он смотрел на ее повязку и молчал, подыскивая нужные слова. Запустив пальцы в свои черные волосы, Жюстин взглянул сначала на пол, потом на потолок, после чего посмотрел ей в глаза.– В чем дело? – пробормотала Лизетта, удивленная его неожиданной застенчивостью.Ноэлайн отошла проверить котелки, стоящие на плите.– Я не хотел причинять тебе боль, – угрюмо сказал Жюстин, указывая на ее запястье.– Ты помог мне, Жюстин, – серьезно сказала Лизетта. – Я очень благодарна тебе.Облегченно вздохнув, Жюстин встал, без всякой необходимости отряхивая штаны.– Ты рассказала отцу, что случилось?– О том, что ты спас меня? Да, я…– Нет, о дяде Бернаре, как странно он вел себя днем.– Да. – Лизетта невесело улыбнулась. – Макс сказал, что твой дядя всегда был немного странным.– Это верно. – Жюстин пожал плечами. – Ну, я пошел.Лизетта посмотрела ему вслед, размышляя о том, что мальчик изменился после дуэли и стычки с отцом. Он стал дружелюбнее, заметно подобрел. Ноэлайн снова села рядом с ней, качая головой:– Этот мальчишка рожден, чтобы причинять беспокойство. * * * – Чем они недовольны? – спросил Бернар с расстроенным видом. – Тем, что недостаточно быстра шевелился? Я испугался, Макс. Когда же пришел в себя, Жюстин уже втянул ее назад!Макс продолжал хмурить брови.– Твое поведение было весьма агрессивным. Чем это вызвано?Бернар потупился.– Я не хотел скандалить… думал, ты огорчишься, узнав, что кто-то ворошит твое прошлое. И не хотел, чтобы мой брат страдал от воспоминаний о том ужасном времени. Я пытался убедить их оставить все как есть. Однако, наверное, слишком погорячился.– Корин – мать Жюстина, – заявил Макс. – Он имеет право достать ее вещи, когда захочет.– Да, конечно, – охотно согласился Бернар. – Но Лизетта…– Лизетта – моя забота. В следующий раз, прежде чем возражать ей, обратись сначала ко мне. Помни, она – хозяйка в нашем доме и гораздо ближе мне, чем когда-то была Корин. И последнее… – Макс сделал паузу, глядя на брата тяжелым взглядом. – Если ты скажешь еще хоть одно угрожающее слово Лизетте, можешь искать себе пристанище где-нибудь в другом месте.Бернар вспыхнул от сдерживаемых чувств, однако молча кивнул. * * * Лизетта сгорала от любопытства, но ей так и не удалось узнать, о чем говорили братья. Однако с того момента в доме повисло какое-то напряжение. Бернар избегал смотреть в глаза Лизетте или Жюстину, они также испытывали неловкость в его присутствии. После случая на чердаке между Лизеттой и Жюстином установились особые отношения: они ощущали себя союзниками в общем деле, даже заговорщиками… Бернар, казалось, понимал это.Лизетта заметила, что Жюстин обладает многими качествами своего отца: острым умом, горячим стремлением защищать слабых, так же, как Максу, парню свойственно внутреннее благородство. Жюстин достаточно молод, и у Лизетты появились к мальчику материнские чувства. Она видела: он с удовольствием принимает ее заботу, тогда как на других обижается. Макс также обратил внимание на то, что сын слушает Лизетту, и не скрывал своего одобрения.– Жюстин еще ни одной из женщин, близких к нему, так не доверял, – сказал Макс однажды утром, одеваясь. – Возможно, ты первая.– Думаешь, он доверяет мне? – спросила Лизетта, довольная словами мужа.– Как же иначе? – Макс бросил рубашку и схватил жену за голые пятки, пытаясь стащить ее с кровати. – Стоит тебе только посмотреть на кого-нибудь своими невинными карими глазками…– Я вовсе не невинна, – возразила Лизетта.– Разве? – Он неумолимо продолжал тянуть ее к себе.– После трех-то месяцев замужества!.. – Она попробовала опустить край ночной сорочки, который задрался вверх на бедра. Ее волосы лились по матрацу огненной рекой. – Перестань, Макс… я еще не хочу вставать.– Вечером ты собиралась поехать со мной верхом на раннюю прогулку. – Макс недавно купил ей небольшого арабского мерина, темно-каштанового с белыми носочками. Лошадь была норовистой, Лизетта не привыкла к такой, и Макс решил поучить жену управлять ею.– Но еще до того, как ты решил не давать мне спать всю ночь. – Лизетта возмущенно взбрыкнула захваченными ногами.Глаза Макса весело блестели, он перестал тянуть Лизетту.– Я не намеревался делать это.Она вызывающе посмотрела на него.– Так почему же сделал? – Лизетта вытянула руку и погладила его грудь, зарывшись пальцами в жесткие черные волосы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121