С личной подачи Чахлого, для подобных мероприятий Пионеры выбрали то самое ретро-кафе, расположенное в одном из переулков исторического центра Питера, с которого и начался боевой путь их криминальной группировки.
Без проблем разобравшись с местной «крышей» и объяснив получающим с кафешки долю браткам всеми доступными способами новый расклад сил в городе на Неве, стремительно накачавшие мускулы Пионеры вскоре стали полноправными владельцами укромного и уютного уголка, под пытками заставив хозяина-армянина переписать подвальчик на сестру Доцента, до кучи с квартирой и обстановкой, а самому вместе с семьей спешно отбыть из злодейского холодного мегаполиса на историческую родину, в горы.
Кроме ближайшего сподручного главаря – Доцента, за столиком находились двое недавно назначенных бригадирами пацанов, участники первой чеченской войны, угрюмые и сметливые близнецы Колян и Толян Жуковы, переметнувшийся из разгромленной ментами группировки Алтайца толковый организатор, дельный аналитик со связями на Литейном и непревзойденный стрелок «по-македонски» Борман, а также непростительно лоханувшийся на днях в истории с пластическим хирургом Треф.
Что касается Крокодила, рискнувшего оказать сопротивление Ворону, то после ранения в руку и сокрушительного удара по яйцам он до сих пор пребывал в лежачем положении и мочился в «утку».
– И что, никаких следов, куда он мог подеваться? – недовольно произнес Чахлый, окидывая Трефа презрительным взглядом.
– Никаких, в том-то и дело! – скрипнув зубами, сокрушенно молвил браток. – Лепила Блох, сучий потрох, как сквозь землю провалился!.. Офис свернул, оборудование вывез, джип новенький продал соседу, серьезному пацану из «малышевских», а хату заложил в фирме по торговле недвижимостью! – проявил свою осведомленность желающий во что бы то ни стало реабилитироваться в глазах братвы Треф.
– Откуда информация? – сухо уточнил Чахлый, закуривая и не сводя с оправдывающейся «шестерки» колючих бесцветных глаз.
– Охранник в холле раскололся, мусорок, – небрежно махнул распальцовочкой Треф. – Мы с Хоботом его вчера после смены отловили, забрали ствол, ну и пообщались… – Он недвусмысленно поскреб ногтем разбитые костяшки на кулаках.
– Ладно, все, засохни, я сказал, – окоротил разговорившегося «пехотинца» Чахлый. – Значит, так, пацаны, – после недолгого молчания угрюмо бросил он, разжав сжатую ладонь, демонстративно подпалив зажигалкой смятую визитную карточку и бросив ее в пепельницу. – С Вороном этим, бакланом долбаным, мы еще разберемся. Я ему покажу черную метку! Кровавыми соплями, пидор, умоется! Я – не Пегас, не Бизон и тем более не Алтаец! – покосившись на не подавшего, однако, виду Бормана, грозно фыркнул Чахлый. – Хирургом же займется лично Крокодил, когда оклемается. Его заставлять не нужно. Он за свои разбитые всмятку причиндалы отработает как надо…
Голос главаря стал глуше, зрачки забегали из стороны в сторону, дыхание участилось. Подняв взгляд от догорающего синим пламенем кусочка картона, он по очереди оглядел каждого из присутствующих, за исключением пыжащегося Трефа, составляющих костяк его малочисленной, но хорошо вооруженной и мобильной группировки, с которой начали считаться даже признанные авторитеты.
– Час назад мне позвонил Вишня, новый смотрящий по Питеру, – наконец сообщил он сенсационную новость, увидев, как при упоминании стремительно взлетевшего из «апельсинов» на Олимп, коронованного в столице исключительно за бабки, вора в законе немедленно оживились подельники. Лица их приняли куда более заинтересованное выражение, чем при обсуждении облома с хирургом. – Толстяк вежливо пригласил меня на стрелку, в свой пентхауз, в Озерках. Через сорок пять минут я должен быть там… Один, без охраны и оружия. Таковы правила встречи со смотрящим.
– Не к добру это ласковое предложение, – покачал головой Доцент, отодвинув ополовиненную кружку с разливным пивом и скосив глаза на висящие над входом в кафе часы. – Вишня – не бикса, разговор пойдет не о любви. Можно и без головы остаться…
– У меня нет другого выхода. Когда приглашает в гости формальный хозяин города, поставленный здесь ворами из Москвы, хочешь не хочешь, приходится идти, – глубокомысленно заметил Чахлый. – Иначе все подумают, что я струсил. А о чем Вишня станет мне втирать, я и так знаю! И вы все – тоже… Слишком многие держат на нас зуб, это ни для кого не секрет. Думаю, с помощью смотрящего кое-кто из соседей по коммуналке, не желая открытой войны, сначала попробует прижать нас к ногтю, пообещав мир, бросив в качестве подачки мелкий кусок доли и заставив вернуть назад большую часть отбитых с таким трудом точек. – Лидер Пионеров ухмыльнулся. – Ну а если не обломится… Возможно, живым из пентхауза я уже не выйду.
– Ты прав, – вмешался в диалог Борман. – Не идти нельзя. Пока у нас тёрки с отдельными группировками, но, если Вишню продинамить, – он может объединить против нас всех, а это – абзац! Такого кругового мочилова нам не выиграть…
– Только вряд ли Вишня пойдет на риск и станет валить тебя прямо в апартаментах, – заметил один из братьев-близнецов. – Скорее всего, при любом раскладе там тебе ничего не грозит. Другое дело, что после твоего выхода из пентхауза может произойти все, что угодно. Сам знаешь, бугор, если действительно захотят мочкануть и наймут профи – рано или поздно обязательно достанут. Через день, неделю, месяц…
– Всю жизнь бегать никто не сможет, – поддержал второй близнец. – Может, вступить с братвой в переговоры, а, Чахлый?! Только не отдавать им ни хрена, а остаться при своих!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109