… Я о нем совсем позабыл. Тем хуже. Ну, да ладно, до
завтра. Сколько сахару? Покажите пальцами. Не все же мне делать самому!
Она пошевелила левой рукой, показала три пальца.
Ц Даже три! Готово! А теперь маленький сюрприз…
Он вытащил пачку ментоловых сигарет, закурил и вставил ей в губы.
Ц За то, что вы были умницей. Я заметил, что почти сыт от того, что кормил ва
с. Ничего, наверстаю вечером. Что, кофе нехорош? Он великолепен, и не возраж
айте. Соберем сахар со дна. Это самое вкусное. Стопроцентно, малышка.
Дюваль поцеловал Клер в лоб и растянулся в кресле, почувствовав усталост
ь. Их окружила тишина, и он задремал. Время от времени он открывал глаза и п
роверял, здесь ли она, а потом снова засыпал.
Когда Рауль проснулся, перевалило за четыре часа. Боже! Сколько еще у него
дел! Вот так каждый день будет забит до отказа. Каждый миг будет полон волн
ений, как у зеленого юнца.
Он принялся за уборку комнаты, стараясь все делать бесшумно, боясь разбу
дить спящую. Фотографию Рауль снял. Пусть лучше висит в гостиной. Посудой
займется мадам Депен. Он составил список срочных покупок и решил приступ
ить к массажу больной.
Глаза Клер были открыты. При появлении Рауля она издала нечленораздельн
ый звук, слова проскальзывали между зубами, она безуспешно жевала их, но о
ни так и не получились. Эта неудача окончилась слезами.
Ц Я все понимаю, Ц прошептал Дюваль. Ц Не думайте, что вы мне в тягость. М
не так хорошо, как давно не было… Сейчас попробуем несколько упражнений.

Он отбросил одеяло.
Ц Вы прекрасны. Только я вам об этом не скажу и даже не замечу этого. Сниме
м рубашку… ляжем для начала на живот.
Он лгал. Стоило его рукам коснуться теплых бедер, он умолк и горло его сжал
ось. Большого труда стоило ему не высказывать свое чувство в прикосновен
иях. Он разминал омертвевшие мышцы, сообщая им свое тепло, нежность, сочув
ствие, проникал в их глубину, щипал, чтобы вернуть им былую гибкость, потом
перевернул больную на спину.
Ц Закройте глаза, Ц приказал Рауль, как-будто боялся ее свидетельства.

Ему не хотелось, чтобы она догадалась о том, какие чувства вызывает в нем.
Он растирал голубые тонкие жилки на ее груди, слегка вспотевший живот, за
витки волос на лобке и ему хотелось целовать ее, повторяя: проснись!
Он снова принялся за дело, устремив вперед большие пальцы и едва дотраги
ваясь до кожи ладонями. Нельзя пугать ее, касания должны быть свободными,
точными, запретных мест не существует. Понемногу за работой волнение исч
езло, тело ее стало ему родным, он раскрыл его тайны. Рауль ощущал себя вод
олазом, разыскивающим останки кораблекрушения. Он вытер пот со лба тыльн
ой стороной руки.
Ц Теперь движения, Ц сказал он.
Она открыла глаза и жадно взглянула на него, стремясь изобразить гримасу
удовольствия. Перед ней было внимательное, нежно улыбающееся лицо.
Ц Сначала нога.
И он сделал медленное педалирующее движение, затем принялся за руку, сог
нув ее и вытянув.
Ц Нужно запастись терпением надолго. Но мы победим.
Он стер салфеткой остатки талька, надел на нее рубашку, обнял за талию и, п
оддерживая, прижимая к себе, поставил Клер перед собой.
Ц Обними меня за шею.
Это обращение на „ты" пришло вдруг само так естественно, что оба они не обр
атили на него внимания.
Ц Вот, взгляни, это твой сад!
Тут Рауль засмеялся, прижимаясь к голове Клер.
Ц Ты ведь разрешишь говорить тебе „ты", как это делают с детьми… Посмотри
, видишь скворцы!… Солнце заходит. Вот для чего надо жить.
Он чмокнул ее в щеку и уложил в постель, а сам пошел за судном и подставил е
го под нее.
Ц Не нужно ничего стесняться.
После обеда Рауль спустился выкурить сигарету и пройтись по темным алле
ям. „Я счастлив, Ц повторял он. Ц Ночь уже наступила, мне больше ничего не
нужно, даже, чтобы она выздоровела". Наконец, он угомонился и пошел спать, з
асветив ночник в комнате Клер. Рауль оставил открытыми двери, но все равн
о бы так далеко от нее, что даже не слышал ее дыхания.
Ночью он несколько раз вставал, подходил к ее комнате, прислушивался, сов
сем забыв о том роковом письме, которое должно было приговорить его в слу
чае ее смерти. Теперь для него важным было только ее дыхание. Оба была бесп
лотным пламенем, которое нуждалось в поддержке, ибо если оно погаснет, то
померкнет и мир. Наконец, Рауль уснул и не слышал наступления утра.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Ц Вы так много сделали, Ц говорила мадам Депен.
Это была веселая круглая толстушка, беспрестанно поправлявшая шпильки,
слабо державшие шиньон, одна из шпилек непременно торчала у нее изо рта, в
то время, как руки похлопывали по затылку. Зато она любила Клер, и Дюваль п
оэтому терпел ее. Мадам Депен прибирала, чистила, покупала провизию, купа
ла Клер, с которой ловко управлялась, приговаривая разные нежные прозвищ
а, приходившие ей в голову. У нее был вид сплетницы, что смешило больную. Ко
гда же они оставались наедине с Дювалем, шумно жалела его: „Мой бедный мес
ье, какое несчастье! Такое милое существо… Вот я и говорю: добрый боженька
не всегда бывает справедлив… Вот уж, действительно, каждому свое". Эти реч
и вызывали в Дювале раздражение, но он все терпел, потому что ему удавалос
ь иногда выудить из нее кое-какие сведения, которые пока, правда, не очень-
то помогали ему во всем разобраться.
Ц Ее подруга, конечно, жила здесь?
Ц Какая подруга?
Ц Да вы знаете: молодая, худощавая брюнетка, у которой была спортивная ма
шина.
Ц Нет, я ее не видела. Мадам всегда была одна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47