Тереза слышала постукивание — вроде как он дотрагивался полицейской дубинкой до разных частей лица Эстеллы. Берджис стоял за его спиной, придвинувшись почти вплотную.— Пол Сорел?Кроссовки Бернарда подгребли поближе.— Сорел?— Просто красотка! — одобрил инспектор Грин. — Хотел бы я знать, зачем он вернулся сюда после всех этих лет?Ни Бернард, ни Берджис ничего не ответили. Их ноги словно прилипли к полу слева и справа от ног инспектора Грина.— Не напирайте, парни, не напирайте. — Бернард и Берджис отодвинулись. — Остальные кассеты на телевизоре? Точно. Заберите-ка их, сержант.Грубые башмаки двинулись вперед, кроссовки и ботинки убрались с дороги. Что-то заставило Терезу перевести взгляд с ботинок Берджиса на его лицо. Он уставился на нее сверху, слегка приподняв одну бровь. Тереза попятилась, затравленно глядя на него и замирая от страха. Инспектор снова заговорил — и Берджис отвел глаза.— Хотите забрать меня в участок? — спросил Берджис. — За что? Вы же получили записи.— Да, теперь получил. Но вы можете мне помочь еще в одном деле. Этот ваш бывший партнер, Пол Сорел, он вернулся, и у меня возник миллион вопросов.— Почему вы называете его моим партнером?— Он ведь вел счета, не так ли? В те давние времена, когда вы были королем Манчестера в распространении некоего продукта…— Да пошли вы! Я не стану отвечать на вопросы по делу, на котором ваша контора обломала зубы двенадцать лет назад.— Не так уж давно это было. Теперь, когда вернулся Сорел, мы возобновим дело.— Вы же не думаете, будто я знал, что это Пол? Как бы я смог узнать этого ряженого?— Почему бы и нет? Он всегда любил переодеваться. Только сейчас он на гормональных таблетках и обзавелся сиськами. Интересно, а член он себе отчекрыжил или не успел? Может, вы в курсе?— Да я понятия не имел, что это Пол Сорел.— Тогда почему скрыли видеозаписи и почему стоп-кадр на его лице?— Мы с Берни смотрели на него… на нее, черт, потому что его замели вместе с Джанком после того, как нашли тело Какстона. А что такого?— Это один из пунктов вашего внутреннего расследования?Берджис не ответил.— Ладно, вы сможете все объяснить подробно, заглянув в полицейский участок.— И как вы хотите меня туда доставить? — спросил Берджис.— В полицейской машине, как еще? В автобус сажать не будем.— Так я помогаю следствию или нахожусь под арестом?— А это важно? Это ведь скорее проформа. Мне нужно, чтобы вы приехали в участок, и, будьте уверены, приедете!— Тогда я позвоню адвокату.— Вы, кажется, нервничаете? — поинтересовался инспектор Грин.— Я должен быть осторожен. Если вы вдруг надумаете связать меня с Сорелом в обличье трансвестита с колумбийским паспортом, пусть адвокат напомнит вам о моих гражданских правах.— Колумбийским? Когда я с ним разговаривал, у него был бразильский паспорт. С чего это вы называете Сорела колумбийцем?Наступила пауза.— Мне так сказали, — неуверенно произнес Берджис. — Во всяком случае, латинос.— Вот ведь как странно! Разве Колумбия не то самое место, откуда появляется дурь?— Если собираетесь вешать на меня еще и это дерьмо, я немедленно звоню своему чертову адвокату!— Не беспокойтесь, в участке все сделаем в лучшем виде — какой-никакой адвокат для вас найдется.Инспектор Грин сказал все, что хотел, и направился к двери, а сержант начал выпроваживать Берджи-са и Бернарда. Тереза услышала удаляющийся звук шагов по лестнице. Глава восемнадцатая — Таксист знал, как тебя найти.— Да?Майкл держал косяк двумя пальцами, чтобы ровнее горел, и пускал кольца с нижней губы. Пепел падал в стоявшую на колене тарелку — на остатки козлятины под карри. Казалось, что Майкл не услышал ее слов, — во всяком случае, он ничего не ответил.Сделав еще одну затяжку, он задержал дым в легких, и, когда наконец заговорил, голос его прозвучал неразборчиво.— Как этот водила назвался?Значит, слышал. Эстелла пыталась вспомнить имя.— Анджит?— Ага, тогда порядок. — Майкл выпустил облачко синеватого дыма. — Амджад. Он нормальный парень. Мы познакомились через одного из его кузенов.У Майкла был свой, особый стиль поведения. Эстелла не могла сказать, изменился Майкл или нет, но большая часть его жизни по-прежнему проходила на улице: он явно торговал в розницу. В нем жила беззаботная наглость дилера с неуловимым налетом жестокости. Эстелле сейчас важно было понять, как Майкл вписывается в тот расклад, который сдала ей судьба, «осчастливив» ее возвращением в Манчестер.Ничто не происходит ясно и просто, если вмешивается судьба, — она никогда не играет честно. Эстелла решила прояснить ситуацию:— Ты впариваешь героин?— Решительно и бесповоротно — нет! Почему она должна ему верить?— Но пакистанцы все так же возят его в Манчестера точно знаю. Иначе зачем было браткам расстреливать карри-хаус? Можешь узнать подробности в «Ивнинг ньюс».— Я газет не читаю, но про ресторан Джабара знаю. Да, некоторые паки ввозят героин. Теперь Манчестеру не нужна ни мафия, ни Триада, ни независимые поставки. Золотой треугольник: Манчестер — Блэдфорд — Карачи. Паки перевозят, негры продают. А белые покупают. Полный порядок — но я тут ни при чем, и Амджад тоже.— А где ты пересекся с кузеном Амджада? Майкл улыбнулся — она что, не верит ему?— Он дизайнер одежды — высокая мода, и я собираюсь стать его супермоделью. — Майкл по-детски мило растянул конец последнего слова — получилось что-то вроде «махеелью».Эстелла изогнула выщипанную бровь.— Да? Так ты теперь подиумная красотка?— Нет-нет, меня не заставишь семенить ножками. Мое амплуа — мачо, я радую дамочек своими обтянутыми «прелестями».Майкл потушил косяк, тут же вытащил еще одну папиросную бумажку и начал готовить новый, продолжая объяснять:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62