Много цветов и журчащий аквариум в углу. Видно было, что
хозяин кабинета любит жизнь, ее буйство и напор. На подоконнике курилась
лампадка с ароматическим маслом, запах лимона нежно и ненавязчиво парил
в воздухе, рассеивался потоком свежего воздуха из открытого окна.
При входе сюда создалось ощущение, что вынырнул из вязкого душного болот
а и окунулся прямо в свежий чистый родник…

Серафим убирал в шкаф какие-то бумаги! Увидев нас, он радостно улыбнулся и
шагнул навстречу.
Ц Солнышко, привет! Ц Он обнял сияющую Васю и тепло улыбнулся мне.
Ц Фима, это Алина, Ц познакомила нас Василиса, Ц если бы не она, твоя сек
ретарша меня загрызла бы.
Ц Да уж, Софья Яковлевна оберегает меня по поводу и без, Ц ухмыльнулся С
ерафим.
Ц Знаю для кого… Ц шепнула Вася, уткнувшись ему в плечо.
Ц Не бери в голову, Ц засмеялся парень, Ц ее причуды меня не волнуют, ка
к и ее внучка. Но если она будет причинять тебе неудобства, я серьезно пого
ворю с ней.
Ц Ага, Ц кивнула Вася. Ц Фим, пойдем проводим Алину?
Ц Пошли. Ц Он повернулся ко мне и галантно предложил руку.
Я подцепилась под руку, Вася Ц с другой стороны, и так мы выплыли на обозр
ение недовольной бабульки. Серафим с лукавой улыбкой кивнул ей, а она, сжа
в зубы, процедила сладко:
Ц Серафим Владимирович, я могу уходить?
Ц Да, на сегодня все, Софья Яковлевна, Ц так же сладко ответил Серафим,
Ц можете идти, если, конечно, не дожидаетесь свою внучку. Она ведь каждый
вечер заходит к вам.
Он прекрасно знал, что она приходила к нему, знала и она, что он знает об это
м. Встав и схватив сумочку, секретарь выскочила за дверь поперед нас, хлоп
нув дверью. Мы все трое, не сговариваясь, расхохотались.

Мы шли к моей остановке и уже были метрах в двухстах от нее, когда вдруг на
шу дорогу пересекла старушка. Сгорбленная, ветхая, качающаяся от дуновен
ия майского ветерка, ростом она не доставала и до груди Серафима. Вперед в
ытягивала подрагивающую высохшую ладошку, обтянутую кожей, как пергаме
нтом.
Ц Подайте на хлеб, бога ради… Ц прошелестела она еле слышно и подняла го
лову.
Я вздрогнула. Ее глаза гноились и опухли так, что, казалось, не видели нас. А
может, и впрямь не видели, потому что она смотрела куда-то мимо, протягива
я руку. Другой рукой опиралась на палку.
А Серафим вдруг стал ее, бабку, заинтересованно разглядывать. Потом спро
сил:
Ц Бабушка, что с вашими глазами?
Ц Фима, ты что! Ц дернула Вася его за руку.
Бабулька на мгновение замерла, а потом я увидела, как из глаз потекли слез
ы. Серафим взял ее под локоток и отвел в сторонку, к скамейке, аккуратно ус
адил и сел рядом. Мы с Васей стояли рядом, не понимая происходящего.
Ц Расскажите, бабушка, отчего это с вами произошло? Ц серьезно спросил
Фима.
Ц Ничего не вижу, совсем ничего… Ц зашептала бабуля, плача безостаново
чно, Ц вот только плакать и могу только на это и годятся мои глаза… За что
меня так Боженька?…
Ц А дети есть у вас? Внуки? Родные? Ц Допытывался парень.
Ц Дочка есть, Ц как-то растерянно пробормотала бабка, Ц но не ладим мы
с ней, давно уже, отдельно живет.
Ц Как же она могла оставить вас в таком состоянии? Ц не отставал Фима.
Я поняла, что он к чему-то клонит.
Бабушка молчала несколько секунд, а потом тихо прошептала:
Ц Не она меня оставила, я прогнала ее…
Ц …и сказали ей, что не хотите видеть ее больше никогда? Ц закончил Фима.

Ц Да, Ц старушка опустила голову, Ц ни ее, ни ее ребенка, которого она на
гуляла… «Глаза бы мои тебя не видели, никогда» Ц вот что я ей сказала. И те
перь не вижу. Не только ее, но и ничего больше.
Ц Зачем люди так бездумно бросаются словами? Ц грустно посмотрел Фима
на нас Ц Ведь чего пожелаешь, то и случится, а у некоторых буквально и сра
зу.
По мне вдруг побежал холодок, голова закружилась, палец с кольцом слегка
закололо. Я схватилась за подругу, чтоб удержаться на ногах, так накатила
слабость. Вася не обратила на меня внимания, завороженная разговором.
Ц Иногда я думаю о ней, о внучке, ему сейчас полтора годика. Знаю, что дочь
работает, собирается замуж. Так тепло становится… Тянет меня временами к
ним. И кажется, что проясняется что-то перед глазами… А потом сама себе да
же думать об этом запрещаю, не даю себе ее простить. Много я перенесла, пок
а растила ее, и не хотела, чтоб она повторила мою судьбу. А еще стыдно, что не
помогла, не поддержала ее в трудный момент. Думала, она аборт сделает и ве
рнется. А она сохранила ребенка и смогла выжить. Поэтому начинаю избегат
ь тех мест, где могу с ней столкнуться. Хотя мне-то что, все равно не вижу, то
лько не хочу, чтоб она видела меня такой… милостыня-то не нужна мне, нужно
ощущать, что я еще жива, что я среди людей, хоть и не вижу никого…
И она замолчала совсем, плача безостановочно. Я присела рядом, не оттого, ч
то хотела что-то сказать ей, а оттого, что совсем стало нехорошо. Кружилас
ь голова, я словно уплывала куда-то но только хотела сказать ребятам, как
возвращалась назад, потом уплывала снова… Серафим мельком взглянул на м
еня, неожиданно задержал взгляд, который вдруг стал тревожным, а потом от
вел его.
Ц Вы понимаете, почему это произошло с вами? Ц спросил Серафим тихо.
Старушка кивнула, закрыв лицо.
Ц Все можно еще изменить, Ц твердо произнес Фима, Ц совсем просто это с
делать.
Ц Поняла, сынок, Ц вдруг совсем другим голосом сказала старушка, и ее ли
цо просто осветилось, Ц раньше-то и додуматься не могла, что сама винова
та. Сама ведь захотела такой жизни…
Серафим улыбнулся, могу поклясться, в этой улыбке была искренняя радость
.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78