Но писать сама она не училась.
-- Смотреть, как ты пишешь, так приятно, Бенджи! Я возь-мусь за учебу завтра. А пока начни следующее письмо.
Они уже написали по объявлениям об астме, бандажах и магии, вступили в "розенкрейцеры" или, по крайней мере, выслали запрос на "Книгу за семью печатями", хранившую сокровенное, давно позабытое Знание и открывавшую тайны сокрытых древних храмов и разрушенных святилищ. И еще они заказали пакетики с семенами гигантских подсолнухов и справочник "Все об изжоге". Ясным солнечным утром они трудились над 127-й страницей журнала "Рыщущий убийца", как вдруг...
-- Слышишь? -- встрепенулась Кора. Они прислушались.
-- Машина, -- сказал Бенджи.
Над голубыми горами, сквозь нагретые солнцем кроны высоких зеленых сосен, вдоль по пыльной дороге, миля за милей, приближался шум мотора машины, подъезжающей все ближе и ближе, пока под конец не превратился в рев. Кора бросилась опрометью к дверям и, пока она бежала, успела заметить, услышать и почувствовать так много всего. Но в первую очередь она уголком глаза отметила миссис Браббам, величаво плывущую по дорожке с другой стороны. Увидев светло-зеленый фургон, несущийся на полной ско-рости, миссис Браббам застыла на месте; а затем раздалась трель серебряного свистка, и представительный старик, вы-глянув из кабины, спросил подбежавшую Кору:
-- Вы миссис Джиббс?
-- Да! -- звонко крикнула она.
-- Ваша почта, сударыня, -- сказал он, достав стопку конвертов.
Кора протянула было руку, но, вспомнив, отдернула ее.
-- Извините. -- Она замялась. -- А не будете ли вы столь любезны положить их... Ну пожалуйста, положите их в мой почтовый ящик сами.
Старик сощурился, потом искоса взглянул на ящик, по-том снова на нее и рассмеялся:
-- Да чего уж там! -- и сделал именно так, как надо, положив письма в ящик.
Миссис Браббам ошалевшими глазами следила за ними, так и не двигаясь с места.
-- А у вас есть почта для миссис Браббам? -- спросила Кора.
-- Нет, это все. -- И машина запылила по дороге дальше.
Миссис Браббам стояла, прижав руки к груди. Затем развернулась и, так и не заглянув в свой ящик, быстро скольз-нула по тропинке вверх и скрылась из глаз.
Кора дважды обошла вокруг ящика, оттягивая момент, когда она его откроет.
-- Бенджи, вот я и получила письма! Она осторожно залезла рукой вовнутрь, достала их и мягко вложила в руку племянника.
-- Почитай их мне. А что, на конверте указано мое имя, да?
-- Да, мэм. -- Он с превеликой осторожностью распеча-тал одно из них и громко начал читать, нарушая покой летнего утра: -- "Уважаемая миссис Джиббс..." -- Он оста-новился, чтобы дать ей насладиться этим моментом: без-звучно шевеля губами, с полузакрытыми глазами она повторяла прочитанные слова. Бенджи повторил их с актерскими интонациями и продолжил: -"...Высылаем вам наш рекламный проспект Общеконтинентального заочного уни-верситета, содержащий ответы на все ваши вопросы, каким образом вы сможете пройти наш заочный курс инженеров-сантехников..."
-- Бенджи, Бенджи! Я так счастлива! Начни еще раз сначала!
-- "Уважаемая миссис Джиббс..."
С этого дня почтовый ящик больше не пустовал. В него устремился весь мир; в нем было тесно от вестей из таких мест, где Кора никогда не бывала и о которых даже никогда не слышала. В нем толпились дорожные расписания, ре-цепты пирогов со специями, и даже было письмо от одного престарелого джентльмена, мечтавшего о "леди пятидесяти, лет, с мягким характером, обеспеченной, с матримониаль-ными планами". В ответ Бенджи написал: "Я уже замужем, но все равно благодарю вас за проявленную чуткость. Ис-кренне ваша -- Кора Джиббс".
А письма из-за гор продолжали прибывать: нумизмати-ческие каталоги, романы в дешевых переплетах, магические гороскопы, рецепты от артрита, образчики порошка от блох. Мир заполнил доверху ее ящик для писем, и она больше не была отрезана от других людей. Если кто-нибудь писал ей, например, о тайнах исчезнувших древних майя, на следу-ющей неделе он получал от нее три письма, и формальная переписка перерастала в теплую дружбу. Однажды после целого дня писанины Бенджи даже пришлось отмачивать руку в растворе английской соли.
К концу третьей недели миссис Браббам вообще пере-стала наведываться к своему ящику. Она даже не выходила подышать воздухом на крыльцо, так как Кора вечно тор-чала на дороге, кланяясь и улыбаясь почтальону.
В этот год лето слишком быстро подошло к концу, а точнее, его главная часть: визит Бенджи. Вот на столе лежат завернутые в его красный носовой платок сандвичи с луком, украшенные веточками мяты, чтобы отбить запах; вот на полу сверкают его начищенные башмаки; и вот на стуле, держа в руках карандаш, некогда такой длинный и желтый, а теперь коротенький и изжеванный, сидит сам Бенджи. Кора взяла его за подбородок и заглянула ему в лицо, словно разглядывала летнюю тыкву незнакомого вида.
-- Бенджи, я должна извиниться перед тобой. Не помню, чтобы за все это время я хоть раз взглянула тебе в лицо. Мне кажется, что я изучила каждую складку, каждый ноготь, каждую бородавку на твоих руках, но твое лицо я могу и не узнать в толпе.
-- На такую физиономию и смотреть-то нечего, -- за-стенчиво ответил он.
-- Но эту руку я узнаю из миллиона, -- продолжала Ко-ра. -- Если бы мне в темной комнате пожали руку тысячи людей, я все равно безошибочно узнала бы твою и сказала бы: "Это ты, Бенджи". -- Она тихонько рассмеялась и подо-шла к дверям. -- Я вот все думаю, -- она посмотрела на соседний дом, -- я не видела миссис Браббам уже несколько недель. Сидит дома и носа не кажет. А виновата я. Нечестно я поступила с ней, даже хуже, чем она со мной. Я выбила у нее землю из-под ног.
1 2 3 4 5