Когда он проснулся в очередной раз, уже близился рассвет, за задернутым занавеской окном виднелись отблески зари. Из тени вынырнул одетый в белое целитель, проскользнул, словно призрак, к его кровати, коснулся на мгновение его запястья и лба своей удивительно теплой рукой и исчез так же, как появился. После этого Пару стало спокойно, и он крепко уснул, плавая в теплом океане сна.
Когда он открыл глаза снова, шел дождь. Пар всмотрелся в полумрак, все еще царивший в комнате. Он слышал барабанную дробь капель, бьющих в окно и крышу, и плеск дождя по лужам. День еще не кончился: он видел свет в щели между занавесками. Где-то далеко грохотал гром, отдаваясь долгими прерывистыми раскатами.
Пар осторожно приподнялся и увидел, что в маленьком камине, который он не заметил прежде, горит огонь. От него расходилось убаюкивающее тепло. Рядом с кроватью он увидел чай и тарелку с кексами. Пар приподнял в изголовье кровати подушки и потянулся за едой. Он проголодался и уничтожил кексы почти мгновенно.
Он допивал уже третью чашку, когда дверь бесшумно отворилась и вошел Уолкер Бо. Он замер на мгновение, увидев, что Пар проснулся, потом осторожно прикрыл дверь и подошел к кровати. Он был в своем обычном костюме — штаны, рубаха, стянутая ремнем, мягкие кожаные сапоги и длинный плащ, с которого сейчас капала вода. Его бородатое лицо тоже было мокрым, и черные волосы прилипли ко лбу. Он скинул плащ.
— Тебе лучше? — мягко спросил он. Пар кивнул:
— Намного. — Он поставил чашку. — Я понимаю, что этим обязан тебе. Ты спас меня от оборотней. Ты принес меня к Каменному Очагу. Благодаря тебе я здесь, в Сторлоке. Колл и Морган говорили, что ты даже применил магию, чтобы я не умер в дороге.
— Магию… — тихо повторил Уолкер. — Просто сочетание слов и прикосновений, слегка напоминающее магию песни желаний. Моя часть наследства Брин Омсворд. Иногда это, очевидно, можно назвать, как ты говоришь, даром. Я могу взаимодействовать с другими живыми существами, ощущать их жизненную силу, порой могу даже увеличивать ее. — Он помолчал. — Не знаю, можно ли называть это магией.
— А то, что ты сделал в Древнем болоте с оборотнями, когда пришел за мной, — разве это не магия?
Уолкер отвел глаза в сторону.
— Этому я научился сам, — проговорил он. Пар подождал мгновение, потом, чувствуя, что молчание затягивается, сказал:
— В любом случае я благодарен тебе. Спасибо.
Уолкер медленно покачал головой:
— Я не заслужил благодарности. В том, что случилось, в первую очередь виноват именно я.
Пар снова осторожно опустился на подушки.
— Я помню, ты говорил это и раньше.
Уолкер подошел и присел на край кровати:
— Если бы я присматривал за тобой как следует, гномы-пауки никогда бы и не сунулись в долину. Это случилось потому, что я от тебя отстранился. Я ничем тебе не помог, когда ты с риском для жизни искал меня в первый раз, потом, раз уж мы встретились, я должен был проследить, чтобы тебе ничего не угрожало, но не сделал этого.
— Я нисколько не виню тебя в том, что случилось, — поспешил вставить Пар.
— Но я виню себя. — Уолкер поднялся, прошел к окну и стал вглядываться в дождевую пелену. — Я живу один, потому что сам этого захотел. Другие люди в другие времена внушили мне, что так будет лучше. Но я забыл, что существует разница между уединением и бегством. Есть предел для расстояния, которое следует держать между собой и остальными людьми, потому что наша жизнь не терпит ничего абсолютного, все в ней относительно. — Он оглянулся на Пара, сверкнув в полумраке комнаты белизной своей кожи. — Я отошел слишком далеко. И ты остался без защиты.
Многого из того, о чем говорил Уолкер, Пар не понимал, но не перебивал его, чтобы услышать как можно больше. Уолкер отошел от окна.
— Я не навещал тебя с тех пор, как принес сюда, — сказал он, остановившись у кровати. — Ты знаешь это? — (Пар кивнул, продолжая молчать. ) — Это не потому, что ты мне безразличен. Просто я знал, что ты в безопасности, что все будет в порядке, а мне требовалось время, чтобы многое обдумать. Я отправился побродить по лесам. И вернулся сюда сегодня утром. Целители сказали, что ты проснулся, что яд тебе больше не опасен, и я решил с тобой увидеться. — Он замолчал и отвел глаза в сторону. Потом заговорил, тщательно подбирая слова: — Я много думал о снах…
Снова наступило молчание. Пар неловко заворочался в кровати — он начал уставать, сил у него было еще маловато. Похоже, Уолкер это понял, потому что сказал:
— Я ненадолго. — Он снова присел на кровать. — Когда начались эти сны, я предугадал, что ты придешь ко мне, — ты всегда был импульсивным. И уже тогда я задумался над тем, как тебе ответить. — Он помолчал. — Мы очень близки, Пар, хотя ты этого еще не понимаешь. Мы оба получили в наследство магию и более того — будущее, которое предопределено и которое может помешать нам свободно распоряжаться нашей жизнью. Я хочу сказать, Пар, что мы оба — потомки Брин и Джайра Омсвордов, наследники эльфийского дома Шаннары, призванные выполнить определенную миссию. Эту миссию возложил на нас Алланон. Он сказал умиравшей Брин, что Омсворды из поколения в поколение будут хранить магию до тех пор, пока она не понадобится.
Пар начал понимать:
— И ты считаешь, что эта миссия возложена на нас?
— Да, я так считаю, и это пугает меня, пугает, как ничто в жизни! — Голос Уолкера перешел в низкое шипение. — Это приводит меня в ужас! Я не хочу иметь ничего общего с друидами и их тайнами!
Напуганный яростью этих слов, Пар машинально прикрыл глаза. Потом грустно улыбнулся и сказал:
— Уолкер, иногда не бывает выбора.
Ответ Уолкера был неожиданным:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144