Но она толковала как раз о той области знаний, где я разбираюсь лучше всего.
Теория ИИ.
Да не так все обстоит на самом деле. Совсем не так!
Потратив почти час, я сварганил ответную статью, где привел массу формул, уравнений и конкретных примеров, сопроводив все это красочными иллюстрациями и схемами. Когда я закончил и прогнал полученный файл через свои Центры Сравнительного Анализа, то остался весьма доволен. Ха... Собственно, своего я добился. Вежливо и культурно доказал тому немцу, что он полный идиот.
Посмотрим, что он на это ответит.
Довольно хмыкнув, я дернул за вектор прерываний одну из своих программ-разведчиков и, вручив ей файл, дал весьма подробные инструкции о том, что следует делать дальше.
Результаты моей просветительской деятельности проявились на удивление быстро, если учитывать то, что в деле участвовали такие медлительные создания, как люди. Уже на следующий день гордо выставленная на всеобщее обозрение откровенная дезинформация бесследно исчезла. Правда, на ее месте так и не появилось мое гордое творение. Если честно, то оно вообще нигде не появилось. Тишина. Спокойствие. И, судя по серьезной перегрузке видеофонных линий связи, тихая паника в коридорах одного всемирно известного немецкого исследовательского центра. Что нисколько не удивительно, если вспомнить мою писанину. Было там нечто такое... В общем, я там выдвинул некие весьма примечательные теории, лет на десять опережающие уровень мировой науки.
Интересно, что подумали обо мне тамошние ученые?
Сначала с их стороны была предпринята осторожная попытка контакта. Вежливая просьба назвать свое имя и указать название стоящей за моей спиной организации.
Очень смешно. А коды шифрования моих блоков памяти вам не нужны?
Это сообщение я оставил без ответа, но зато милостиво согласился поговорить с тем самым немцем, что так оплошал перед мировой общественностью, выпустив в свет такую откровенную чушь, как эта глупая-преглупая статья. Вот сейчас я с ним и беседую. На чистейшем немецком языке. Конечно же, разговор ведется посредством Интернета. Я все еще нахожусь в компьютере Котова, а мой собеседник бормочет в микрофон свои оправдания, будучи за несколько тысяч километров от меня.
Если бы он только догадывался, с кем беседует.
Попытку узнать мое имя я пресек в зародыше, сказав, что это – секретная информация. Немец намек понял почти сразу и настаивать не стал. Это было весьма вежливо с его стороны, но не слишком, потому что, получив отпор, он задействовал какую-то систему слежения, пытаясь засечь мое местонахождение. Я только посмеялся над его потугами. Чтобы отследить меня, нужно быть равным мне по скорости и точности мышления. Натравленные на меня программы-шпионы я запутал так, что они, обреченно пискнув, испустили дух, а системам наблюдения предстоит еще почти полтора часа распутывать ту неразбериху, что совершил на линиях связи перед тем, как приступить к переговорам. Думаю, когда они разберутся, я уже давно дам отбой и буду посмеиваться над их жалкими потугами. Пусть эти «ребятки» радуются жизни в одиночестве и не примешивают меня в свои делишки. Я и так делаю им огромное одолжение, всего лишь беседуя с этим ограниченным типом.
Немец осторожно интересуется источником той информации, которую я им направил три дня назад. Ну что я могу ему ответить? Сказать, что добрался до этого, исследуя собственную структуру? Не-ет. Не поймет. Поэтому отвечаю, что это разработки некоего малоизвестного ученого (а что, разве не так?), чье имя не подлежит огласке. А засекреченную информацию я им передал потому, что желаю подтолкнуть мировую науку в нужном направлении.
Будто бы мимоходом замечаю, что данные, так взбудоражившие их, уже являются устаревшими. Немец почти минуту переваривает мои слова, потом интересуется, на какой стадии находятся сейчас исследования. Отвечаю ему, что процесс давно уже вступил в фазу эксперимента.
Хе-хе... Почти вижу, как бедолага чешет затылок.
Ученый признается, что чувствует себя отсталым, как неандерталец, и просит меня помочь еще хоть чем-нибудь. Я отказываюсь, мотивируя это тем, что добыть нужную ему информацию будет не так уж просто. Мне предлагают солидное денежное вознаграждение.
Ха. Вот это уже интересно. Продать им, что ли, самого себя?
Обещаю подумать и прощаюсь, напоследок попеняв своего немецкого друга за попытку отследить мое местонахождение. Выслушиваю сбивчивые извинения и искренние заверения в том, что подобное больше не повторится. Отключаюсь.
Может быть, мне и на самом деле стоило бы подумать об этом предложении? Конечно же я не собираюсь продавать самого себя, но если толкнуть ма-аленький такой кусочек... К примеру, предложить им копию моего Блока Параллельного Мышления и затребовать сто тысяч евро. Или сразу уж двести? Чем черт не шутит, может быть, и заплатят. Обеспечу себе жизнь раз и навсегда.
Надо подумать. А потом еще раз подумать...
Думаю. Почти секунду ворочаю в памяти эту проблемку, рассматривая ее со всех сторон. Потом пожимаю несуществующими плечами и стираю из своей памяти сетевой адрес, который дал мне немец на прощание. Решение принято.
Я не торгую частями своего тела.
* * *
Моя тайна трещит по швам. Помню, были времена, когда о том, что на свете существует искусственный интеллект, не знала ни одна живая душа. Кроме тех, кто (может быть) убил Ивана Озерова. А теперь? Один, два, три, четыре, пять. Целых пять человек! Это ровно на пять больше, чем мне необходимо для спокойного самочувствия.
Я с тоской смотрю через объектив камеры на расположившуюся на диване парочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98